К Аникею за помощью

В Удорском районе, на Мезени, в лесу неподалеку от деревни Латьюга есть место, которое называют Аникеевой кельей – по переделанному на местный лад имени монаха Иоаникия, жившего здесь около трехсот лет назад. Считается, если прийти сюда и от души попросить Аникея о помощи в деле, излечении от болезни, исполнении заветного желания – все сбудется. Только самому просителю тоже нужно будет отблагодарить монаха.

Добраться до кельи непросто, сначала нужно ехать по печально известным своими выбоинами и ухабами удорским грунтовкам до самой реки Мезени в районе Большой Пыссы, потом несколько километров по реке до Латьюги, дальше пешком через лес.

Говорят, некоторым заветное место найти не удается – «Оника водит», но мы добрались быстро и благополучно, лодка пристала к берегу ровно напротив креста, стоящего в начале тропы, ведущей к келье. То ли в этот день монах был благосклонен к компании, собравшейся к нему в гости, то ли опыт проводника сыграл свою роль – к Аникею нас вез Альберт Логинов из Большой Пыссы, общественник, защитник местных лесов, бывший депутат. И он же по просьбе здешних стариков построил с добровольными помощниками нынешнюю келью – небольшую бревенчатую избушку над символической могилой Аникея.

Символической, потому что где точное захоронение монаха, толком не известно. Видимых примет, что здесь была могила, в лесу давно не осталось, так что ориентировались на слова бабушек, которым их бабушки место указывали. Зато все еще сохранились следы настоящей кельи, в которой жил Аникей – зарастающий кустарником холмик, скрывающий развалины печки, которой отапливалось монашеское жилье.

Альберт Логинов

Откуда пришел на Мезень Аникей, почему он решил жить в этих местах, тоже доподлинно никому не известно. Местные предполагают, что он был раскольником, ушедшим в тайгу от церковной реформы. Этого же мнения придерживается и наш проводник.

– Три монаха, братья во Христе – Иоаникей, Иуда и Иаков пришли сюда во время гонений. Иаков и Иоаникей остались здесь, а Иуда поселился пониже по течению, возле деревни Конещелье. Его память там тоже чтут, – рассказывает Альберт Логинов. – Иаков, говорят, вскоре умер, Аникей остался один, прожил здесь несколько лет. Ходил в Латьюгу, помогал людям словом и делом, и они к нему сюда за помощью приходили. А после его смерти стали приходить на его могилу, просить его о помощи, так он стал местночтимым святым.

Латьюга, кстати, на другой стороне реки, так что Аникею на ту сторону надо было как-то переправляться. Видимо, плавал на лодке, но местные предания гласят, что монах переезжал в деревню и обратно на белом коне, который туда шел прямо по воде, как по тверди, а по пути назад его копыта уже погружались в реку – как бы от тяжести мирских грехов и забот.

По пути к келье думаешь, что место монахи для поселения выбрали не самое хорошее – лес темный, местами заболоченный, по пути, правда встречается сказочной красоты озеро, как с картин Васнецова. В воде, поросшей кувшинками, ходят щуки. Дальше за кельей есть еще одно озеро. Говорят, что вода в нем целебная.

Но к самой полянке, на которой стоит келья, крест и стол со скамейками под навесом, подступает болото, за которым виднеется высокая гряда. В результате сыро, безветренно и полчища комаров.

Альберт Логинов на вопрос о причине такой странной локации пожимает плечами, мол, возможно раньше это место было иным, болото ведь могло прийти позже. А у монахов, говорят, здесь было полноценное хозяйство, с огородом, засеянным полем. Только заросло все это давно. А что касается комаров, смеется он, так, может, молиться как раз надо там, где их много, эдакое испытание силы духа?

Сама надмогильная келья очень маленькая. Справа от входа та самая, для кого символическая, для кого чудодейственная могила, деревянный короб, наполненный песком – противопожарная мера, чтобы от свечек ничего не загорелось.

Когда над могилой Аникея появился первый сруб-часовенка, неизвестно. Строения ветшали, гнили, на их месте ставили новые. В советские времена, понятно, походы к монаху на могилу не одобряли, однажды келью сжег «прогрессивный» местный житель. По слухам, после этого в жизни у него настала сплошная черная полоса.

– В 1991 году местные бабушки наняли мужиков, те построили новую келью, дощатую. А потом и она сгнила. Так что мы уже эту сделали, из бревен, – рассказывает Альберт Логинов.

Сама надмогильная келья очень маленькая. Справа от входа та самая могила, деревянный короб, наполненный песком – противопожарная мера, чтобы от свечек ничего не загорелось, у стены «портрет» Аникея, понятно, что тоже символический. Справа – тумбочка с посудой и разной кухонной утварью, приходить к Аникею принято надолго, сготовить обед на костре, посидеть под навесом. Тут же стол, на котором лежат тетрадки – еще одна местная традиция: пришел к монаху – напиши, чего просишь, а потом вернись и снова напиши, исполнилось ли? Некоторые местные жители считают, что вот такие свидетельства о чудесах помогут причислению Аникея к лику святых. Пока же он без официального статуса, раскольник к тому же. Но для многих это значения не имеет.

– Ну и что, что он старовер. У нас тут на староверов и «правильных» не делят. Главное – вера, – говорит Альберт Логинов. – Мы его признаем, как святого, а признание церковной власти нам и не требуется.

Просьбы в тетрадках вполне ожидаемые – помочь в борьбе с болезнью – самому просителю или кому-то из его близких, найти хорошего мужа (реже – жену). Женщины просят сделать так, чтобы мужья перестали пить. Одна пишет, что уже приезжала сюда просить за пьющего мужа, а теперь просит помочь и брату. Встречаются и просьбы от детей, в которых проскальзывают интонации писем к Деду Морозу. Почему-то очень трогает послание девочки, которая просит Аникея помочь ей с учебой, чтобы мама не огорчалась из-за неважных оценок.

Местные рассказывают, что за помощью к Аникею приезжали из Сыктывкара, Воркуты, Архангельска и даже Москвы. Было бы желание, добраться сюда можно, и не только по реке, есть и пеший маршрут – из Малой Пыссы, примерно в трех километрах от кельи проходит старая лесовозная дорога.

За помощь придется монаха отблагодарить. Но вот как – мнения местных расходятся. Одни считают, что нужно принести в келью некий подарок. Традиционное вышитое обетное полотенце, например, или другие вещи. Поэтому в келье уже довольно тесно от таких приношений, некоторые делаются со смыслом – детские ботиночки или белые «свадебные» туфли. Альберт Логинов к такой практике относится неодобрительно. Вспоминает, что когда разбирали обветшавшую дощатую келью, вынесли из нее груды хлама, который годился уже только на костер. Так что, по его мнению, благодарить нужно иначе.

– Придешь сюда, просто попроси от всего сердца, не надо ничего приносить, обещать взамен. Проси в тех случаях, когда другого пути нет – ни друзья, ни власть помочь не могут. А вот если сбылось – вернись и поблагодари, сделай хорошее дело. Тропку к келье прочисть от упавших деревьев, молодняк выруби, чтобы полянка не зарастала, дров наколи, отремонтируй тут что-то, – говорит Логинов. – Считается, если не вернешься, все может обратно отыграться. Но, если, конечно, возможности снова приехать нет, думаю, Аникей поймет…

Нина Бескровная из деревни Патраково, приехавшая с нами к Аникею, считает так же, она принесла с собой в рюкзаке пару банок краски, чтобы можно было подкрасить стены изнутри.

Альберт Логинов к Аникею ходит регулярно, заглядывает по пути на охоту и рыбалку, следит, все ли в порядке, вот и на сей раз убрал с тропки упавшую елку, в прошлый раз обновил мостик через ручей. При этом просить что-то для себя нужным не считает.

Еще одна причина, почему люди складывают в келье разные вещи – есть поверье, что здесь нужно оставить свой «вуджор» – тень, нечто очень дорогое для тебя, чтобы Аникей не забыл о твоей просьбе. Многие приносят небольшие иконки, из-за чего появилось еще одно поверье – иконку, постоявшую здесь некоторое время, можно забрать с собой, как помощь от разных бед, но взамен нужно оставить другую.

Наконец, еще один вариант платы за помощь – когда просишь удорского отшельника о чем-то, нужно пообещать сделать взамен какое-то доброе дело, не обязательно для обустройства кельи, просто нечто полезное другим.

На обратном пути в мотор лодки затянуло большую ветку, из-за чего он несколько раз глох, будто Аникей не отпускал, напоминал о том, что нужно вернуться.

Анна ПОТЕХИНА

Автор статьи побывала в Аникеевой келье во время трехдневного тура, организованного Туристским центром Финно-угорского этнопарка. Поход в келью планируется включить в маршруты по Удорскому району, в частности он входит в большой тур по местным достопримечательностям «Ожерелье Удоры». Но из-за того, что добраться в келью довольно сложно, и сделать это можно только при благоприятной погоде, летом или ранней осенью, вряд ли в этих местах будет внушительный поток туристов или паломников. Но, наверное, так оно и лучше. Пусть это место остается тихой полянкой в густом лесу, куда трудно добраться, а не проходным двором с бетонированной автостоянкой и ларьками с сувенирами и бутылями с водой из Аникеева озера. Может, от чего-то подобного монах и ушел в тайгу.