Как перевести отходы в доходы?

Над этой проблемой сегодня работают экоактивисты и власти Коми

Исследованиями и предостережениями о том, сколько еще протянет человечество, если не изменит свое отношение к «мусорному вопросу», пестрят ленты соцсетей, экологи создают устрашающие ролики, однако жители планеты не спешат перестраиваться. Потребительское мышление против экологического. Кто кого? Пока потребители и производители играют в экологическую «рулетку», организация «За чистый Север» в Республике Коми делает конкретные шаги по внедрению раздельного сбора мусора (РСО). Есть ли у общественников единомышленники и совпадают ли их планы с планами властей?

Начать с себя

Девять вечера воскресенья. У подъезда дома по адресу проспект Бумажников, 50 в Эжвинском районе Сыктывкара – человек десять. Странно, вроде мы договаривались встретиться с одной Ариной Сажиной, а тут такая компания. Сразу узнаю Арину. Хрупкая и живая, говорит громко и быстро. Это она с 1 января на примере отдельно взятого дома доказывает, что экологические привычки прививаются быстро и, кроме морального удовлетворения, способны приносить доход.

Электронным ключом Арина открывает подсобку, где установлены «экспериментальные» контейнеры. Через три минуты в помещении оказывается и группа поддержки – на улице мороз. Диалог с Ариной скоро перерастает в общение со всеми активистами. В ответ на мой вопрос о сроках эксперимента Арина удивляется:

– Какой же это эксперимент? Это полноценный раздельный сбор. Ну, можете называть его «пилотным проектом», но точно не экспериментом.

Арина Сажина, которая работает продавцом в магазине по соседству, уверена, что распространить проект на другие многоквартирные дома несложно. Главное, захотеть – и сделать, никаких сложностей Арина в этом не видит. Правда, признается, что очень важна поддержка ТСЖ, которое выделило под проект помещение. В том, что начинание поддержат жильцы любого дома, Арина уверена. Она, в свою очередь, снова и снова лично и по телефону готова терпеливо объяснять, почему так важно собирать мусор раздельно, что можно переработать, а что, скрепя сердце, пока придется выбросить в «общую кучу». Сейчас в ее 178-квартирном доме разделяют мусор примерно две трети жильцов. Посчитать экосознательных соседей позволяют камеры, установленные в помещении для раздельного сбора. Камеры тут, разумеется, не главное. Главное – восемь контейнеров, над которыми вывешены плакаты с подробной инструкцией, что и в каком виде можно в них опускать. Но перед тем, как они появились на Бумажников, 50, Арина вдохновлялась опытом других стран, изучала статьи, смотрела видеоролики.

– Италия, Япония служат нам примером. Правда, там не восемь, как у нас, а 30 контейнеров, а в Италии еще и штрафуют за неправильный сбор, – говорит Арина и сообщает, что они с единомышленниками планируют за правильный сбор – награждать. Это относится к детям, которые активно включились в проект. Во многих квартирах за раздельным сбором следят именно дети, а несколько школьников на примере своего дома пишут доклады и делают проекты по экологической тематике.

Большой сложностью оказалось огромное количество упаковки, которая не перерабатывается. Подложки из-под яичных и мясных продуктов, немаркированный пластик непонятного происхождения. Кроме восьми больших контейнеров, в подсобке стоят маленькие, куда складывают жестяные крышки, бутылки из-под растительного масла, консервные банки, стекло, зубные щетки и прочие мелочи. По мере наполнения за содержимым контейнеров приезжают службы переработки отходов.

За два месяца с начала раздельного сбора жильцы дома № 50 заработали на мусоре уже 11 тысяч рублей. Как лучше использовать доход, решат на общем собрании. А пока Арина Сажина на своем примере делится лайфхаком, как организовать в доме раздельный сбор мусора.

Идти в ТСЖ и договариваться о сотрудничестве. Узнать, что из отходов можно сдать на переработку в Сыктывкаре. Закупить контейнеры. Арина принципиально сделала это за свой счет, внеся, таким образом, кроме собственного энтузиазма, материальную лепту в проект. Заранее обсудить с соседями тему раздельного сбора мусора, провести собрание на эту тему. Готово: можно зарабатывать на мусоре и спасать планету.

Отделить мусор от мусора

Лидер организации «За чистый Север» Константин Мороков, как и Арина Сажина и ее соседи, беспокоится о будущем. Правда, предлагает локализовать беспокойство до масштабов родного города. Его философия – перестать думать о загрязнении как о глобальной проблеме, а начать действовать уже сейчас.

– Не существует неперерабатываемого пластика – все зависит от вложений в переработку, – говорит Константин. – Предприятия готовы принимать его, а сыктывкарцы хотят сдавать. Но нет связующего звена – отходы некому собирать, принимать, готовить к переработке.

Пока этим связующим звеном выступает сам Константин со своими единомышленниками. Каждый месяц они устраивают в Сыктывкаре «чистые субботы» по раздельному сбору отходов. Машина экоактивистов курсирует по городу, останавливаясь в микрорайонах столицы на полчаса, в течение которого горожане приносят отсортированное по семи видам чистое вторсырье. С каждым месяцем, по словам активистов, участников «субботников» все больше. Однако пока они в меньшинстве. О низкой экологической сознательности земляков свидетельствуют забитые пластиком и картоном баки для общего сбора мусора в то время, когда рядом с ними стоят пустые, синие и желтые – для раздельного.
Несмотря на то что супервредных производств в окрестностях Сыктывкара нет, весь город, по словам Константина, задыхается от мусора. Виноваты в этом сами горожане, считают экоактивисты. Кто вываливает мусор пакетами, а кто и самосвалами.

– Отойдите за дома на окраинах – и вы увидите безграничную свалку глубиной в несколько десятилетий. Можно просто брать лопату, экскаватор – и бесконечно доставать его, – говорит Константин.

Осенью экоактивисты провели такой «субботник» у нефтебазы на территории гаражного кооператива «Канал».

– Это одна большая свалка, устроенная владельцами гаражей, – рассказывает активист. – Мы звали их на субботник, но из тысячи с чем-то владельцев пришел один человек. Даже председатель не пришел. Через две недели наведались туда и увидели ту же картину: весь мусор свален за гаражи. Между тем мусор – это деньги. «Превратить отходы в доходы» – следующий шаг, который должен последовать за стремлением оказывать как можно меньше вредного воздействия на окружающую среду. Для того чтобы «мусорный бизнес» приносил доходы, нужны объемы сырья.

– К примеру, «Комитекс» может переработать 300 тысяч тонн использованных пластиковых бутылок в год. Это четыре объема всех бутылок, что производятся в республике. По сути, ни одной бутылки не должно валяться в городе, а все должно идти на производство. Но из-за того что у нас нет сборщиков, приемщиков, мойщиков, дробильщков – то есть тех, кто подготовит сырье к переработке, решение проблемы пробуксовывает, – считает Константин Мороков. – Чтобы были объемы, люди должны сдавать пластик, а чтобы люди его сдавали, нужна пропаганда. Вот мы пока ею и занимаемся, это первый шаг. Все упирается в деньги: невыгодно содержать склад без объемов и сортировки. Это законы бизнеса, который должен делать планы на 5-10 лет. А какая тут перспектива, если нет пропаганды? Хотя и условия есть, и желание.


Арина Сажина и ее подсобка для РСО.

От хаоса к системе

Пример Константина Морокова и Арины Сажиной, по мнению заместителя председателя Правительства Республики Коми Ирины Бахтиной, обладает психотерапевтическим эффектом, потому что показывает, что тема сбора и сортировки отходов отнюдь не «черная дыра», как кому-то удобно демонстрировать.

– Эта тема прекрасно раскладывается по полочкам, – уверена вице-премьер.

Диалог с общественниками, по ее словам, начинает налаживаться. Пока это взаимодействие несистемное, но уже созданы рабочие группы и экспертный совет, куда входят экоактивисты, которых Ирина Бахтина называет «совестью общества».

– С экоактивистами можно сверяться: в правильном ли русле мы двигаемся. При этом важно, чтобы они понимали и экономическую, и научную основу решения проблемы, – говорит Ирина Бахтина.

По наблюдению вице-премьера, экоактивисты бывают разными. Деятельные единомышленники от общественности отличаются от вечно дискутирующих.

– Я не понимаю, как можно столько времени терять на дискуссии, не двигаясь к какому-то ощутимому результату твоей деятельности. Можно, конечно, менять сознание: говорить, выступать, прокачивать. Мы тоже этим занимаемся, показываем кейсы, лучшие практики. Но почему бы не сделать маленькую модель, такую, как сделала Арина Сажина, показав всем, что это работает, что это возможно. Пока внятного ответа я не услышала. Не все готовы из хаоса сделать то, что сделала она, – рассуждает вице-премьер и поясняет: – Именно на таких моделях должна появляться инфраструктура.

Над созданием инфраструктуры как раз и работают в правительстве региона. При этом совершенно необязательно изобретать велосипед. Достаточно вспомнить, как работала система несколько десятилетий назад:

– Вспомните: у продуктового магазина был пункт приема стеклотары, в который любой школьник, буквально ополоснув бутылку в луже, мог ее сдать и купить себе на вырученные 10-15 копеек маковую булочку на завтрак, – вспоминает вице-премьер. – Не нужно строить завод по переработке каждого вида упаковки в каждом регионе, надо выровнять логистику, воссоздав советскую инфраструктурную модель.

Сама Ирина Бахтина и ее домашние и в Москве, и в Сыктывкаре сортируют бытовые отходы на пять фракций. Первая – бумага и картон, которые даже необязательно помещать в специальный контейнер: продвинутые московские дворники давно зарабатывают на макулатуре, конвертируя отходы в доходы, и страшно ругают жильцов, когда газеты, журналы и картонная упаковка оказываются в общем баке вперемешку с пищевыми отходами. Вторая – пластик, пригодный к переработке. Третья и четвертая – стекло и алюминий с жестяными банками из-под консервов. А вот пятая самая проблемная – так называемые «хвосты», которые пока невозможно переработать.

– Это фракция, от которой я мечтаю избавиться в принципе. Полистирола не должно быть в нашей жизни, а из него сегодня делают подложки для овощей, фруктов, фасованных полуфабрикатов даже в самых «экологичных» продуктовых лавках. Или пищевые пленки, которыми эти подложки закрывают сверху, хрустящие смешанные упаковки (полимер плюс фольга) из-под снеков. На Тверском заводе вторполимеров готовятся к эксперименту по переработке такой гибкой упаковки, но пока мы не можем сдавать эту фракцию никуда, – рассказывает вице-премьер. – Что касается жестянок, я не знаю, куда их девать, но все равно мою и собираю. В Сыктывкаре я привожу их Арине Сажиной на Бумажников, 50. И есть надежда, что наш труд не пропадает даром.

Скептические высказывания о том, что после раздельного сбора и сортировки отходы попадают в один контейнер, вице-премьера печалят не меньше, чем экоактивистов:

– Мне говорят: вот мы отсортировали, положили в контейнер, а потом приезжает машина и сваливает в одну кучу. Я спрашиваю: а сколько машин должно приехать – по одной на каждую фракцию? Если отходы сухие и чистые, их высыпают на общий контейнер и с него спокойно разбирают по соответствующим рукавам: таков процесс на всех современных мусороперерабатывающих комплексах. Чем раньше отходы потребительской упаковки оказались очищенными и отсортированными от пищевых и не пригодных к дальнейшей переработке (в идеале, прямо у вас на кухне или в офисе), тем больше шансов у них на «вторую жизнь». Наша задача вместе с экоактивистами – максимально это пропагандировать, рассказывать и показывать, что происходит с тем, что мы сдаем на переработку, дальше.

Кроме того, экоактивисты способны «держать в узде» регоператора, который, с одной стороны, настаивает на том, чтобы мусор на полигоны сдавать по весу – в тоннах, а у населения и предпринимателей принимает его по объему – в кубометрах. Чтобы докопаться до сути и понять, как формируется норматив, зашитый в тарифе, экоактивисты выезжают на контейнерные площадки, чтобы сделать замеры реального веса и объема мусора. Это пусть небольшой, но вклад в решение «мусорного вопроса». В результате тесной работы с регоператором экономически обоснованный тариф в республике уже удалось снизить. Пока очень незначительно – всего на 1% в первом полугодии 2021 года. Но это говорит о том, что ресурсы и возможности для оптимизации у региона есть.


Константин Мороков и его помощники.

«В одну сторону»

Вес и объем мусора измерить нетрудно, чего не скажешь о его составе.

– На сегодня до конца не изучена морфология твердых коммунальных отходов по нашим городам и районам, а ведь ларчик открывается просто: она напрямую зависит от того, что и в каком количестве завозят в регион федеральные торговые сети. Добыть у них эти данные – еще та задача, а ведь ее решение серьезно облегчило бы наши усилия в поиске инвесторов под создание мусоросортировочных и перерабатывающих мощностей, – объясняет вице-премьер. – Основной вопрос, который задают нам потенциальные инвесторы: сколько на полигоны идет отходов ПЭТ и другой полимерной упаковки, сколько пищевых отходов и что там, в «иных отходах»? Точного ответа у нас нет. Именно поэтому очередь из представителей бизнеса, желающих строить в крупнейших городах Коми экотехнопарки, оборудованные сортировкой и подготовкой к дальнейшей утилизации, быстро тает. Не будет в Коми и той модели термодеструкторов, о которой шла речь в конце 2020 года. Научные партнеры «Регионального оператора Севера» из Московского физико-технического института (МФТИ) отказались от идеи ее пилотирования в Коми, да и республиканский комитет по тарифам, проанализировав предоставленные регоператором расчеты, не увидел экономической целесо­образности в ее внедрении.


Ирина Бахтина считает, что задача правительства региона – помочь предпринимателям, которые готовы организовать прием вторсырья.

Сейчас задача правительства региона – помочь тем немногочисленным предпринимателям, которые готовы организовать прием вторсырья, наладить его в каждом муниципалитете. Это первый этап. Его самого по себе недостаточно, но он станет базисом, на котором нужно отстроить всю систему.

Что касается производства упаковки из тех видов сырья, под которые в регионах отсутствуют мощности по раздельному сбору и вывозу на переработку, эту проблему должна была решить концепция расширенной ответственности производителей (известная как РОП), при которой экологический сбор за такие виды упаковки должен был лечь на плечи тех, кто «создал проблему» – кто ее произвел или доставил на территорию. Однако пока РОП сосредоточена на производителях упакованного товара и «в упор» не замечает начала и конца цепочки – производителей самой упаковки с их технологиями и торговые сети с их логистикой, направленной «в одну сторону». Груженные продовольствием и бытовыми товарами фуры, доставив продукцию в самые дальние уголки региона, возвращаются на склады пустыми, оставляя местным властям и жителям поиск решения, что дальше делать с завезенной на территорию упаковкой. Решением проблемы был призван стать экологический сбор, уплачивая который, производитель упаковки из первичного сырья, по сути, обеспечивал бы «обратный билет» для этого сырья к себе или к таким же отраслевикам на переработку. Принцип справедливости в эту систему был заложен еще в первоначальной редакции закона об отходах производства и потребления, в которой упаковка и товары из вторсырья от такого сбора заведомо освобождались. В конце концов, какое исходное сырье использовать для производства упаковки и что в итоге оказывается на наших свалках, решает конкретный стекольный или полимерный завод. И если он отказывается работать на вторичном сырье, то регулятор может сколько угодно нас с вами стимулировать, дальше мы не сдвинемся.

– Поэтому стратегически важно, чтобы федеральный регулятор, от которого зависят условия создания инфраструктуры, не забывал о начале и конце всей цепочки, а сети не «открещивались» от отсортированной упаковки из их же ассортимента и возвращали ее переработчикам, — поясняет Ирина Бахтина. – Сегодня торговая сеть «М-Видео» в Москве, например, принимает отработавшую свое бытовую технику, IKEA в Питере даже мебель берет на переработку (не только свою, любую), но продовольственные сети от упаковки повсеместно предпочитают держаться подальше.

Главный аргумент производителей и сетей здесь – федеральные СанПиНы, жестко требующие обеспечить безопасность потребительской продукции, оградить ее от возможного контакта с внешней средой и даже с многоразовой оборотной тарой, не говоря уже о транспортировке в тех же фурах, что и рассортированное вторсырье. Конечно, вряд ли мы вернемся к прежним временам, когда сметану и мороженое нам накладывали общей поварешкой в принесенную из дома банку, молоко наливали в бидон, пирожок цепляли вилкой и подавали завернутым в бумажную ленту, а газировку и квас нацеживали в общий стакан. Все были живы-здоровы и даже вроде имели неплохой иммунитет. Однако задуматься о том, насколько совместимо с экологическими требованиями сегодняшнего дня изобилие индивидуальной одноразовой упаковки – как правило, пластиковой, когда каждое печеньице пакуется в хрустящий пакетик из пленки, а затем дюжина пакетиков укладывается в коробку на пластиковую подложку и сверху затягивается целлофаном, – уже давно пора.

Ресурсы есть

Коми, конечно, не Швеция, но в вопросах РСО, по оценке Ирины Бахтиной, регион отнюдь не на нулевой стадии.

– В Коми есть главное, чего нет в большинстве регионов: предприятия, которые делают апгрейд пластиковых отходов, – поясняет она. – Кроме того, есть опыт раздельного сбора, продемонстрированный Ариной Сажиной и ее единомышленниками. Мы работаем над тем, чтобы его масштабировать.

Точками роста для будущей инфраструктуры являются крупные и уже состоявшиеся предприятия или предприниматели, которые хорошо ориентируются в теме переработки. Это «Комитекс», «Эковтор», «Гринтехкоми». Задачу власти Ирина Бахтина видит в создании вокруг этих точек логистики для наращивания объемов вторичных материальных ресурсов, возвращаемых в экономику. Важно, чтобы те, кто сдают вторсырье, получали за это вознаграждение. Только экологически продвинутые, сознательные граждане готовы сегодня отдавать собранные отходы бесплатно, да еще и тратиться на их доставку до предприятия: мол, забирайте, только спасите человечество.

Экологически сознательных граждан будет все больше, убеждена вице-премьер. Все чаще люди задумываются над тем, сколько ресурсов мы вкладываем, чтобы что-то добыть и произвести. «Будем ли мы дальше изымать у природы или начнем перерабатывать результат добытого?» – задаются вопросом они. В пользу того, что привычки поменяются быстро, по мнению Ирины Бахтиной, говорит стремительная цифровизация региона. За каких-нибудь пять лет мы полностью перешли на электронные расчеты. Так что десятилетия на формирование новых экопривычек тоже не понадобится, главное – начать.

Полина РОМАНОВА

Фото Сергея ЗИНОВЬЕВА, агентства «Комиинформ» и из архива экоактивистов