Северный мед
производят молодые сыктывкарцы на пасеке в Вотче
По оценке Союза пчеловодов России, разведением пчел в нашей стране занимаются около 150 тысяч человек. В Республике Коми несколько десятков пчеловодов. Среди начинающих медовиков, освоивших региональный рынок, – сыктывкарцы Владимир и Анна Сплендер, пасека которых расположена в селе Вотча Сысольского района.
Пчелы снега не боятся
Основательность – то, что отличает пчеловода Владимира Сплендера. Прежде чем приступить к делу, он серьезно изучает тему – в теории и на практике. Вот и наш разговор о пчелах начался с… улиток, живущих в моем редакционном кабинете: об их разновидностях, муцине, их печени и гастрономических свойствах. Оказалось, Владимир разводил улиток Мюллер, которые так ценятся во французской кухне.
– Если бы получилось развить дело, мы могли бы обеспечить поставками рестораны. Но для этого нужна свежая вода для постоянного полива, а у нас ее нет. Кроме того, не хватает северного лета. Уже в апреле улиток надо переносить на траву, чтобы они правильно питались и выводили потомство. Так что сейчас у нас остались лишь улитки, обеспечивающие нас муцином, – рассказал Владимир.
«Медовое дело» еще до покупки первых ульев он изучал без малого два года. Сейчас его хозяйству пять лет, но глава молодой семьи с ребенком по-прежнему работает в найме и физически бывает на своей пасеке с пятницы по воскресенье. Маркетингом, ведением группы в соцсетях, разработкой упаковки, слоганов и логотипа занимается жена Анна. Он же продолжает погружаться в теорию, проверяя ее практикой. Считает, что как только достигнет определенного уровня знаний, наработает опыт (а планка у него высока), сразу оставит работу и посвятит себя только пчелам. Своим учителем Сплендер считает пасечника из села Ыб Андрея Полуэктова, у которого покупает пчел с 2021 года. В «Телеграме» Полуэктов, пчеловод с профильным образованием и тридцатилетним опытом работы, ведет канал для коллег, где делится опытом и отвечает на любые вопросы. В минувшем январе продукция Полуэктова получила золотую медаль за качество на международном конгрессе пчеловодов API Global, в котором участвовали около 700 специалистов со всей России, Китая, Грузии, Сербии, Кипра и Казахстана.
– Самое главное в пчеловодстве – добиться постоянного результата, чтобы ты мог прокормить семью, – говорит Владимир Сплендер. – А это значит, что меда должно хватать на весь год для продажи через интернет и на ярмарках. Для этого достаточно шестьдесят–восемьдесят пчелиных семей. И они не должны погибать. Например, в этом году в зиму у нас ушло сорок пчелиных семьей, а выжили всего пятнадцать. В прошлом году результат был лучше.
– Так вроде нынешняя зима была теплая? – удивляюсь я.
– Мороза пчелы не боятся: они нормально зимуют под снегом, – отвечает пчеловод. – Пчелам страшны отсутствие кормов, избыточная влажность и клещ варроа, который и погубил наших пчел этой зимой. Летом клещ живет в расплоде, поедает молодые личинки, травмирует их. Моя ошибка была в том, что я полагался только на органическое лечение. Надо было подходить к лечению комплексно, используя и проверенные неорганические препараты, разрешенные ветслужбой. Выводы я сделал.
Успех зависит и от лета. Прошлое, по оценке Владимира, было неважным: в мае выпал снег, весь август лил дождь, однако жаркого июля пчелам хватило для того, чтобы отработать на «отлично». Полторы тонны меда, которые собрало хозяйство Владимира и Анны, хватает до сих пор.
Злые «дворняги» и беззащитные трутни
В мире существует более двадцати тысяч пород пчел, большинство из которых – дикие. В России разводят чуть более десяти видов. Породы пасечники выбирают разные, ориентируясь по критериям медоносности, устойчивости к болезням, климату и другим условиям среды. В хозяйстве Сплендеров трудятся работоспособные карника и бакфаст, которые, как отмечают эксперты, собирают нектар даже в дождливую и туманную погоду и как никто другой подходят для нашего нестабильного климата.
А начинала семья с пяти ульев «злых» пчел условно среднерусской породы. Скорее всего, говорит Владимир, это были «дворняги», невероятно злобная помесь, которая жалила супругов постоянно: не помогали ни костюм, ни дымарь.
– Это было наше крещение в пчеловоды. Пасечник, который мне их продал, сказал: «Если выдержишь, будешь пчеловодом», – вспоминает Владимир.
На второй год Сплендер приобрел пчел породы карника у Андрея Полуэктова. С ними можно работать без перчаток и масок, что очень нравится гостям пасеки: каждые выходные летом они заезжают к Владимиру, который большое внимание уделяет просветительской работе: считает, что люди должны понимать, откуда берется мед, перга, прополис, и что в целом представляет собой работа пчеловода.
– К нашим пчелам можно пускать на экскурсии, не опасаясь, что они ужалят посетителей. Дети у нас любят собирать в спичечные коробки трутней, они большие, очень громко жужжат и не имеют жала.
– А что с ними потом происходит?
– Они просто умирают, и, поверьте, это для них лучшая участь. Если трутни не умерли к концу сезона, судьба их незавидна: их просто забивают рабочие пчелы, выгоняют из улья, не дают пищи, отгрызают крылья. Так что лучше отдать детям, – объясняет пчеловод.
Северный – значит полезный
Владимир Сплендер вырос в селе Усть-Илыч Троицко-Печорского района. Родители держали коров, гусей, кур. Пчелами никто из предков не занимался. С самого детства Владимир питал слабость к насекомым, изучал муравьев, которые, как и пчелы, считаются «социальными» существами, был неравнодушен к стрекозам и доброжелателен к комарам. В 2019 году он твердо решил разводить пчел. Для пасеки выбрал село Вотчу – пленился тамошними просторами, полями до горизонта, когда много лет назад катался там с другом на лыжах. Приехав в Сыктывкар, будущий фермер взял ипотеку, радовался беременности жены, но тут грянул ковид. Мечту о пчелах пришлось отложить, а вместо этого, чтобы прокормить семью, таксовать по 15 часов в сутки. В то же время глава семьи продолжал погружаться в премудрости пчеловодства. Первым делом поменял отношение к продукту.
– В детстве мед всегда считался лекарством: его давали нам при простуде. Но мед – это еда, причем еда, которая помогает организму правильно работать, – говорит Владимир.
Чтобы доказать это прежде всего себе, уже купив первые ульи, Владимир проводил эксперимент. Ежедневно в семь утра натощак брал кровь на анализ. Под микроскопом эритроциты выглядели как слипшиеся комочки, то есть в капилляры им было попасть сложно, а значит, ткани испытывали проблемы с питанием кислородом. Отсюда сонливость, утомляемость, низкая работоспособность. Повторный анализ после съеденной ложки меда уже через двадцать минут показывал совершенно другую картину: эритроциты в крови были «расклеены», а это значит, что они свободно проникают в самые мелкие капилляры и насыщают ткани кислородом. Поэтому рекомендации медиков о стакане воды с ложкой меда с утра – не пустые слова.
В своих исследованиях Владимир пошел дальше: наблюдал за поведением эритроцитов после ложки любимой им сгущенки или воды с сахаром. «Кровь просто превращалась в клейстер, – говорит он. – Поэтому после съеденной на завтрак пироженки вы получите глюкозный «удар» и временный подъем, который быстро сменится сонливостью, вызванной гипоксией».
Общеизвестно, что северный мед ценится высоко – и не только из-за повышенной концентрации в нем полезных веществ, но и потому, что с экологией на севере дела обстоят гораздо лучше, чем на юге.
Мечта пчеловода
Кроме обычного меда, Сплендеры предлагают землякам забрусный мед, содержащий прополис, крем-мед с ягодами и пергу. Сотовый мед, который так любят дети, обычно разбирают еще до Нового года. Кроме этого, пчеловоды собирают трутневое молочко, которое обладает высокой энергетической ценностью, улучшает клеточный метаболизм, стимулирует выработку собственных половых гормонов, регулирует работу щитовидной железы, усиливает либидо как у мужчин, так и у женщин, способствует защите организма от вирусного клещевого энцефалита. В планах пчеловодов – собирать и ценнейшее маточное молочко.
Заказы Сплендеры развозят покупателям лично. Кроме меда, производят сыродавленные масла холодного отжима из льна, горчицы и подсолнечника. Пробовали работать с расторопшей, но семена оказались слишком тугими для домашнего пресса.
– Я считаю, что у людей должен быть выбор, а на столе у северян – и наш мед, и южный, и из Центральной полосы, и с Алтая, и даже Дальнего Востока. Один и тот же мед со временем может приесться, а значит, снизится его потребление, и организм северян будет получать меньше полезных веществ. Главное, чтобы мед был настоящим, – говорит пчеловод.
Владимир неслучайно заговорил о «настоящести» меда. Обидно, когда для допуска на ярмарку местные пчеловоды должны предоставить кучу справок и результатов лабораторных анализов, а приезжие торговцы, часто стоящие под вывеской «Северный мед», не предоставляют документов и не несут ответственности за продукцию, покидая город через два дня. Бывает, что недобросовестные продавцы добавляют в мед сахар, о чем говорят и в лабораториях, а претензии от покупателей выслушивают «наши»: мед-то якобы «северный»…
Владимир Сплендер готовится участвовать в грантовых конкурсах, для чего прошел обучение в фермерской школе. Пока из помощи государства семья воспользовалась возможностью работать по соцконтракту, получив 350 тысяч рублей, на которые купили пчел и оборудование для пасеки.
Мечта пчеловодов – чтобы в Коми развивался региональный бренд северного меда, а темой уникального северного пчеловодства заинтересовались ученые и молодые исследователи.
Полина РОМАНОВА
Фото из личного архива Владимира Сплендера
