На работу как домой
ходит в библиотеку села Пезмег Корткеросского района Лидия Юранева
Когда входишь в библиотеку села Пезмег Корткеросского района, первым делом хочется разуться. Полы, на которых расстелены круглые вязаные коврики с цветами и домотканые дорожки, сверкают чистотой. На столе самовар, на окнах цветы. Настоящая изба-читальня, уютная и обжитая. С порога хозяйка Лидия Кимовна Юранева предлагает мне валенки – хоть на дворе и лето, в доме прохладно. «Хозяйка» отнюдь не фигура речи. Библиотека, где Лидия Кимовна работает уже 17 лет, – ее родовой дом.
Фото Евгении Козьмодемьяновой. Предоставлено Центром культурных инициатив «Югор»
По «классовой справедливости»
Сегодня вытянутое одноэтажное строение, где располагается сельская библиотека, обшито досками, выкрашенными в голубой, уже полинявший цвет, и мало похоже на тот добротный жилой дом, который в 1930-е отобрали у Пелагеи Андреевны Кыневой – прабабушки Лидии Юраневой.
– Выволокли бабушку и прабабушку за волосы и сказали молчать, иначе сошлют куда подальше. А молчать будешь, – сказали, – может, еще мимо будешь ходить своими ногами. Скотину передали в совхоз, отобрали сенокосные угодья, – рассказывает Лидия Кимовна.
Тайну дома внуки и правнуки знали с самого детства. Пока были у власти коммунисты, ходили мимо родового гнезда, не делясь сокровенным ни с кем, зная наизусть трагическую историю семьи. Дом строила прабабушка Лидии Юраневой в 1920 году. Строила одна, без мужа, который погиб в лесу, с единственным помощником и пятью детьми, старшей из которых – бабушке Лидии Кимовны – было всего 14 лет.
– Бабушка Евдокия, когда вспоминала ту стройку, всегда плакала, – говорит Лидия Юранева. – Мать с детьми валили лес, грузили бревна, вывозили на лошадях. По пути бревна свалятся – громоздят их назад. Приезжали уже затемно, а утром снова за лесом. А бревна гигантские, отборные. Хоть прабабушка и одна была, но дом для семьи строила добротный, большой.
И сейчас видно, что хоромы, построенные вдовой, были просторными. Библиотека занимает лишь их половину. Во второй еще до недавнего времени жила другая семья, да и теперь вход туда заказан – частная собственность. Хоть и разваливается на глазах, но семья не соглашается отказаться от квадратных метров в надежде, что взамен получит благоустроенное жилье. Лишь в одну комнатку бывшей родовой половины Лидия Кимовна складывает старинную утварь, собранную сельчанами. Хозяйственной части, выходящей на задний двор, где держали скотину и хранили припасы, уже не осталось: за ненадобностью ее пустили на дрова еще при советской власти.
Но тогда, в дореволюционном Пезмеге, семья Кыневых справила новоселье и завела большое хозяйство. Пелагея Андреевна славилась трудолюбием и детей воспитывала так же.
Крестьянский закон: бедный тот, кто ленится, а кто работает от зари до зари, тот нужды не знает. Три амбара в пристройке – для сена, ржи и для продуктов – никогда не пустовали.
Держали семь коров и работали до седьмого пота, потому и не бедствовали.
В 1934 году «кулацкую» семью, мозолившую благополучием взоры идейных односельчан, раскулачили. Восстанавливать классовую справедливость пришли свои же, пезмегские, с кем ходили по одной улице. Бабушка Лидии Кимовны к тому времени успела выйти замуж и привести в дом помощника. Младшие братья и сестры были школьниками.
– Выгоняли из дома местные, соседи, можно сказать. Они были сильными, а прабабушка – слабой.Тех, кто был посильнее, кого могли защитить, тех не трогали. А прабабушку некому было защитить, – вздыхает Лидия Кимовна.
Через годы молчания
Крепкая еще женщина, прабабушка сошлась с вдовцом, но приехали его взрослые дети – и снова выгнали ее. Поскитавшись, Пелагея Андреевна повторила вдовий подвиг двадцатилетней давности – построила еще один дом, правда поскромнее и поменьше. В нем выросли уже ее правнуки.
А в просторном родовом доме открыли избу-читальню, потом школу, потом снова библиотеку. В ней и провела детство будущий библиотекарь Лида Карпова.
– Я маленькой была и все сюда бегала, в библиотеку. Знала всегда, что это наш дом, но никому не говорила.У нас была тут очень хороший библиотекарь Луиза Ивановна Юранева, 33 года тут работала. Может, и знала она про меня, но я молчала, и она молчала: я пионерка, она коммунистка. Очень я дом этот любила, хорошо мне в нем было.
Молчала вся семья, но прорывалось детское, сокровенное бессознательно. Тетя Лидии Кимовны, младшая дочь раскулаченной Пелагеи, бабушка Лена, к девяноста годам тронулась умом. Целыми днями сидела на крыльце второй, небиблиотечной половины, что-то бормотала. «Что-то мама дверь мне не открывает…», – говорила прохожим и жильцам. Голос Лидии Кимовны срывается. «Так страшно», – роняет она.
– Потом дочка ее придет, уведет бабушку, а назавтра она опять приходит – маму ждать…
Сейчас прабабушка Пелагея сама дождалась на своем небесном крыльце всех своих детей и большинство внуков, оставив на земле тех, кто хранит о них память.
Возвращение
«Как мне все это дорого!» – то и дело приговаривает Лидия Кимовна, рассказывая о библиотеке. До прихода сюда 22 года она проработала бухгалтером в сельсовете.
– И все будто места себе не находила, книги забросила, все считала да работала, замкнутый круг какой-то был. А в 2004 году попала под сокращение, и председатель сельсовета говорит: уходит библиотекарь, возьмешься ли? У меня внутри все задрожало, это же моя мечта. Сразу согласилась, без отпуска, без ничего. Вот так я и попала домой, – улыбается она.
Детям Лидии Кимовны было уже за 20 лет, вместе с мамой они делали в библиотеке ремонт – так, как делали бы его в родном доме.
– Я попала на свое место. Это любовь – встречи с писателями, тематические вечера.И книги я читала-перечитывала. С первого дня собирала музей – родные дому вещи и современные им, по крупице, по вещице.
Бабушка Лидии Кимовны, хранительница истории семьи, умерла в 94 года, не дожив до возвращения внучки в родовое гнездо шесть лет. Но Лидия Кимовна признается, что постоянно ощущает присутствие бабушки, как и всей семьи, рядом. «Будто радуются они за меня, а я по ним сверяюсь», – говорит она. В доме многое осталось по-прежнему: деревянные полы из широченных досок, рубленые стены, планировка, на прежнем месте стоит печь, правда, уже не русская, с полатями, но вполне исправно отапливающая избу и поставляющая гостям выпечку. Рабочий день Лидии Кимовны начинается с десяти, но в холодное время года ее муж приходит в дом на три часа раньше – растопить печь. Отменные дрова совершенно официально пезмегскому филиалу поставляет Корткеросская ЦБС – три телеги на зиму.
Музейные ценности
С приходом Лидии Юраневой в родовой дом на работу в библиотеке начал создаваться музей. Первыми экспонатами стали вещи, принесенные директором.
– Вот их принесла сюда первыми, – Лидия Кимовна показывает гигантские рукавицы, на вид да и на ощупь самые что ни на есть ежовые. – Это бабушка вязала впрок лет пятьдесят уже назад.
Варежки почти черного цвета, увесистые и жесткие, в деле применить не пришлось, так, новехонькими, и перекочевали они в музей. Теперь вряд ли найти им применение, разве что показывать детям. «Ежовые», а на самом деле связанные из конского волоса рукавицы нужны были, чтобы полоскать зимой белье в проруби и вытаскивать из сетей рыбу.
Подивившись, переходим к гигантским деревянным щипцам. Еще в прошлом веке ими вытаскивали из кипящих котлов хорошо проваренные шкуры забитых телят. Из этих шкур потом шили сапоги, в которых ходили в слякоть: от непогоды они защищали не хуже резиновых.
Экспонаты в музей-библиотеку приносят бабушки, что-то Лидия Кимовна старается спасти из разрушенных домов.
– Молодые старину не ценят, выбрасывают, как чуть не выбросили вот эту скатерть, – она показывает на стол с белоснежной вязаной скатертью тончайшей работы.
Все экспонаты тут можно трогать руками, что и делают читатели, при этом вспоминая, у кого что дома сохранилось, а иной раз пускаясь в рассказы о семейных легендах.
Самым ценным экспонатом среди множества пестерей, ботал, прялок, старинного буфета с посудой и хозяйственной утварью Лидия Кимовна считает бабушкин ткацкий станок.
– Бабушка все мое детство ткала, а я смотрела, как-то сама попробовала, да ткала слабовато, не увлекло это меня, – рассказывает она.
Бабушка в ответ на робкие попытки внучки только посмеивалась, а тем временем ремесло утрачивалось. В 1980-е ткачество забросили повсеместно: немодно стало стелить на пол домотканое, село вслед за городом кинулось охотиться за дефицитом – коврами и паласами. Уже в библиотеке Лидия Кимовна пробовала было вспомнить бабушкино умение, но поняла, что одной не справиться: предложила односельчанкам поучиться у вомынских женщин: в селе Вомын, в отличие от Пезмега, не прекращали ткать ни в 80-е, ни в 90-е, ни в XXI веке.
Сказано – сделано. Теперь в Пезмеге снова ткут, да еще и обучают этому землячек и юных читателей – тех, кому это интересно. В библиотеке есть дорожки, сотканные сообща самыми усидчивыми школьниками. Вот и сейчас в станок заправлена «дорожка мира»: понемногу ее ткут гости. Есть в ней ряды, сотканные известными российскими и местными писателями, побывавшими в библиотеке нынешней весной.
Назад, к истокам
Лидия Юранева известна в районе не только как хозяйка единственной библиотеки-музея с печным отоплением. Она староста местной общины. Именно с ее легкой руки в рекордные сроки восстановлен старинный храм Прокопия Устюжского. Долгие годы с центральной улицы Пезмега виднелся обезглавленный храм, построенный за девять лет – с 1834 по 1843 годы. Через 13 лет пожар чуть было не уничтожил церковь целиком, но ее быстро восстановили вятские купцы-меценаты.
– Ткать мы в Пезмеге переставали, а молиться – нет, – говорит Лидия Кимовна. – Мы то в Корткерос, то в Важкурью на службу ходили. В город даже ездили.
На одной из встреч женского клуба, который организовался при библиотеке с приходом сюда Лидии Юраневой, было принято судьбоносное решение.
– Сидим мы и рассуждаем: а что мы ходим куда попало – а наш-то храм стоит заброшенный. Жалуемся всем: «Наша церковь в плачевном состоянии». А кто виноват? Новое поколение еще не может восстанавливать, старое – уже не может, значит, остается нам. Давайте приберемся хоть в церкви.
Написали объявление, пригласили сельчан на субботник. Вышли человек двадцать пять – кто с метелками, кто с мешками. Трудились в храме и вокруг три выходных подряд, за это время вывезли несколько телег мусора. Двадцать лет как нет в храме склада, организованного при советской власти, но и уважения к святому месту не было. «Молодежь недостойно себя вела, такие надписи оставляли, противно смотреть, – объясняет староста, – а дети-то, малышня, видят, думают – так и надо с церковью обращаться».
После субботников пригласили батюшку, через сельсовет организовали собрание, благочинный округа отслужил молебен, благословив жителей Пезмога на восстановление храма.
Оценив свои силы, они решили обратиться за помощью в столичный благотворительный фонд «Обитель», который, в свою очередь, оценил рвение местных жителей. С помощью фонда в стенах храма залатали пробоины, поставили окна, восстановили кровлю, купол и звонницу с семью колоколами. Старожилы стали приносить старинные иконы.
Сказать, что храм в Пезмеге восстанавливают всем миром, было бы неправильно. В основном верность вере православной проявляют пенсионеры: как и в давние времена, отдают на храм десятину от невеликой пенсии, несут послушания при храме, не пропускают ни одной службы. Однако есть и молодые, вернувшиеся к истокам.
Четыре года назад храм обрел и своего настоятеля – иерей Игорь Дубов с семьей переехал из Сыктывкара в Аджером, к которому административно относится Пезмег, обзавелся домом и теперь тоже считает храм своим родным, а прихожан называет «семьей».
– Скажу честно, когда я в первый раз увидел руины храма, сказал, что легче его взорвать и построить новый, – признается священник, который в то время только начинал свой путь к воцерковлению. – Но за семь лет произошли невероятные вещи, и самоотверженные труды активистов во главе с Лидией Кимовной сотворили чудо. Она наш лидер и локомотив. Конечно, Господь, видя их чистые сердца и волю, даровал им все для исполнения их мечты. И думаю, Господь нас не оставит. Признаюсь, что храм в Пезмеге стал для меня первым домом, а прихожане для меня стали моей семьёй.
Фото vk.com
С восстановлением церкви православная тема вошла и в заседания женского клуба при библиотеке. Не все из пятнадцати местных пенсионеров в нем готовы общаться только на светские темы, поэтому встречи с писателями, обсуждение прочитанного, поездки в город в театры перемежаются с чтением Евангелия, разбором «Апостола», духовными беседами.
Всего в пезмегской библиотеке 226 читателей. Это при том, что из прописанных 433 человек в селе постоянно проживают 260, включая долгожителей и младенцев. Формуляры есть и у старожилов, и у дачников. Из 70 детей записаны в библиотеку все, есть и такие, кто, как сама Лидия Кимовна в детстве, целыми днями пропадают здесь: читают, плетут из бересты в кружке, ткут, изучают и записывают, а значит сохраняют историю села.
Полина РОМАНОВА
Фото автора
