«Ласковое» село
Ляли еще не освоены туристами, но таят в себе немало тайн
У любого проезжающего по трассе Сыктывкар –Ухта через это село его название вызывает улыбку. Село с ласковым именем – Ляли – это деревня и поселок в километре от нее. С дороги село представляет собой несколько бревенчатых, щитовых и обшитых сайдингом домов, крутую гору, автобусную остановку и виднеющийся слева храм с высоким куполом. Еще недавно мы сказали бы: «обезглавленный храм». Но в этом году, спустя почти век забвения, он таким быть перестал: на одной из маковок вырос купол с крестом.
Возрождение храма
Установка купола на главу Богоявленского храма в деревне Ляли – большое событие, пожалуй даже историческое. После разгрома храма в 1929 году, когда из него выбрасывались и сжигались иконы, он пережил еще несколько ударов. Разграбление, склад зерна и овощей, пожар. Лишь одну икону из пламени костра в 1929 году спасла местная жительница, теперь образ «Скоропослушница» хранится в сыктывкарском подворье Кылтовского монастыря.
В июне 2021 года усилиями строителей, работавших на реконструкции республиканского стадиона в Сыктывкаре, над Богоявленским храмом водрузили купол. Историческое событие происходило на глазах архиепископа Сыктывкарского и Коми-Зырянского Питирима, который в 2018 году и благословил новоиспеченного иерея Владимира Левичева восстанавливать храм в отдаленном от Сыктывкара селе.
После пострига владыка спросил у Левичева, где бы тот хотел служить — в Стефановском соборе или в Свято-Вознесенской церкви в сыктывкарском местечке Кируль.
– Я выбрал Кируль. Тогда владыка и говорит: «Ну, раз взял Кируль – бери и Ляли». Так я стал настоятелем разрушенного храма, – рассказывает отец Владимир.
В мирской жизни Владимир Левичев успел побыть не только врачом, но и комсомольцем, пионером и октябренком. И вообще, вырос в далеком от веры и традиций городе Мирном Архангельской области, откуда ракеты отправляются бороздить космические просторы.
Через годы разорения
В августе 1991-го, когда в храме в Лялях шла первая после семидесятилетнего перерыва литургия, Владимир Левичев начинал карьеру стоматолога в райбольнице в Емве. Тем временем нынешний директор ляльского Дома культуры Людмила Конакова, вместе с односельчанами пришедшая на первую в своей жизни службу, крестила на ней шестилетнюю дочь. Саму-то ее крестили тайно в далеком советском детстве: женщины в семье были верующими и для совершения обряда пригласили на дом старушку-монахиню.
– Раньше в здании храма был склад, – рассказывает директор клуба, которая вместе с поселковыми ребятами не раз через окошко под лестницей пробиралась в заброшенный храм. – Взрослые запрещали нам это делать, и потому особенно хотелось туда забираться. Лестница на второй этаж была в идеальном состоянии, вот туда мы и стремились. А там еще сохранялись иконостас и росписи на стенах. Вот тогда, в 70-е, и надо было восстанавливать храм.
Вскоре одна предприимчивая старушка из местных разобрала лестницу на дрова. В 1980-е местная молодежь развела на втором этаже костер.
– Сосед рассказывал: прибежали два наших парня, дышат тяжело, запыхались: мы, мол, храм запалили. Не знаю, специально или по глупости. Так оба после того и года не прожили: один умер, второй под машину попал. Неделю тлело там все, дым шел, – вспоминает местный старожил Леонид Ильич Игошин.
Леонид Ильич рад восстановлению храма, но беспокоится, кто будет в него ходить: в деревне осталось всего девять жителей, остальные приезжают на выходные да на лето. Надо достраивать курорт Серегово, считает старожил, отдыхающие и будут прихожанами.
Тогда, в восьмидесятые, огонь уничтожил иконостас, пол, росписи. О пожаре сейчас напоминают гигантские половые лиственничные балки, обугленные во всю почти десятиметровую длину. Десятью годами раньше в шпиль с крестом ударила молния, огонь стал спускаться вниз, и один их местных жителей остановил его, срубив крест. Другой местный, чье имя настоятель храма не называет, хотя оно известно, отделил крест от шпиля и продал музею за энную сумму.
– В запасниках музея он хранится, и сумма, отданная за него, прописана официально. Крест нам, разумеется, никто не отдаст, но можно попробовать сделать копию, – говорит иерей Владимир Левичев.
Дело спорится
В 1990-е, уже после исторической литургии, разграбление храма продолжилось. Из последнего, что оставалось, растащили на металлолом кровлю. В 2019-м, когда иерей Владимир Левичев приехал в Ляли осматривать свои «владения», состояние их было плачевное. Молебен отслужили в промерзшем насквозь храме. Народу было немного, но в будущее батюшка смотрел с оптимизмом.
Первым делом священник и его помощники закрыли отверстие в кровле в алтарной части, сквозь которое текла вода, и в западном крыле храма. Сделали незатейливую гидроизоляцию целлофаном, после установили стропила и покрыли кровлю металлом. Закрыли окна нетканкой, чтобы снег не летел. С купольной части сняли остатки ржавой, негодной кровли.
В 2021 году помощников у храма прибавилось. В мае на восстановлении храма потрудились байкеры из клуба «Зыряне», студенты СГУ, в том числе иностранные. Среди волонтеров есть те, кто приезжает постоянно, а кто не имеет такой возможности, старается потрудиться на субботнике хотя бы раз. Приезжают сыктывкарцы и жители Емвы и Микуня, приходят местные жители. Сбор средств на восстановление храма не останавливается. Дело спорится. Только за это лето волонтеры успели убрать грунт со второго этажа, очистить часть сводов и стен от сырой позеленевшей штукатурки, оградить землю, выделенную вокруг храма, отремонтировать пол на колокольне. В октябре на первом этаже и на подкупольном барабане установили четырнадцать окон.
– В ноябре закончились работы на центральном куполе Богоявленского храма. Теперь он полностью покрыт шашечной кровлей. Но у прихода на данный момент большой долг за материалы и выполненные работы, поэтому мы рады любой помощи, – говорит настоятель.
Парковка… над кладбищем
Пожалуй, храм сегодня – главная достопримечательность деревни. С трассы до него каких-то сто метров. Но храм – верхушка айсберга. Многие тайны Лялей пока скрыты, в том числе буквально под землей и асфальтом. Например, площадка перед храмом, где паркуются автомобили и стоит обелиск павшим в годы войны землякам – бывшее кладбище. Сам батюшка узнал об этом случайно от старожилов.
– «У меня вот тут дядя лежит, а у меня дедушка с бабушкой», – местные говорят. «Где, – спрашиваю, – лежат?» «Да вот прямо тут, где ходим. Крест бы тут поставить». Оказалось, парковка и есть погост, – рассказывает отец Владимир.
Крест обязательно появится тут, а пока его установили на краю деревенского кладбища. Среди могил местных жителей с привычными для этой местности фамилиями – Конаковы, Каракчиевы, Поповцевы – есть и экзотическая – испанца Мартинеса Ласаро Доминго. В конце восьмидесятых приехал он на далекий Север в гости и тут нашел вечный приют.
Среди крепких еще домов в деревне Ляли есть и осевшие, доживающие свой век. Дом без хозяев умирает – известная истина. Леонид Ильич Игонин, например, живет в огромном доме, построенном его прадедом в 1881 году. Когда-то он был еще больше: со временем зимнюю половину разобрали за ненадобностью. Рядом полуразрушенные дома, на баланах под крышами вырезаны строителями годы постройки – «1912», «1897»…
Через полкилометра от кладбища – поселок, «цивилизация»: магазины, Дом культуры и библиотека, школа-сад, ФАП, часовня, где проходят службы, пока восстанавливается храм. Кстати, под часовню отдали здание бывшего медпункта, и запах лекарств тут пока неистребим. Можно идти через кладбище и по асфальтированной дороге, мимо очистной станции, обслуживающей Сереговский курорт-недострой, а можно прямиком через лес. Чем ближе к поселку, тем больше мусора – обычная, увы, картина.
Ляльские легенды
У Лялей удобное расположение: вдоль трассы между Сыктывкаром и Ухтой. От Сыктывкара – чуть больше часа пути, от Ухты – два часа, а значит, можно приглашать туристов. Храм, школа, река, кладбище, Дом культуры с небольшим музеем, где гости могут выпить чаю с домашней выпечкой и послушать рассказы о селе с ласковым названием. Его директор Людмила Конакова с мужем давно думают об организации тура выходного дня. Сергей Конаков даже закончил заочно факультет туризма. Уже присмотрели дом для размещения гостей.
Людмила Юрьевна – прекрасный рассказчик. От нее я узнала, что погост Ляли впервые упоминается в дозорной книге Яренского уезда в 1608 году. Река Вымь делилась на три части: Турьинская треть, Княжпогостская треть и Ляльская треть. Погост Ляли был центром восьми населенных пунктов, одним из которых было Серёгово, где тогда было всего два двора.
– Селом Ляли были с самого начала. Был погост Ляли, а значит, обязательно церковь, – рассказывает Людмила Юрьевна. – Было две церкви: Николая Чудотворца в деревянном исполнении и каменная Богоявленская. В середине XIX века в один день, 8 мая, они погорели. Мародеры и хулиганы и тогда ведь были, жгли суда купцов, бедокурили. За два-три года буквально всем миром построили нынешнюю каменную. Деревня наша на самом деле известна с XI–XII веков, тут археологические раскопки проводили на правой стороне. А там заболоченное место, непригодное для возделывания. «Мыдлапыв» переводится как «та сторона». И с Мыдлапыва переселились сюда.
В Лялях живет легенда, что здесь когда-то был сам маршал Рокоссовский. Впрочем, легенду эту можно встретить во многих публикациях и даже в Книге Памяти Республики Коми. Якобы репрессированный военачальник был в составе этапа заключенных, который останавливался в Лялях в конце 1930-х. На самом деле, как утверждают историки, легенде нет никаких документальных подтверждений, а Рокоссовский после ареста содержался во внутренней тюрьме НКВД на Шпалерной улице в Ленинграде и в лагерь этапирован не был.
Но этапы с заключеннымии ссыльными в 30-е годы прошлого века действительно шли через эти места. Многие из высланных оседали тут, население перемешивалось. Русский язык звучал в Лялях все чаще и даже порой заглушал коми. Вот и Людмила Конакова признается, что понимает коми и может переводить, но не говорит на нем. Однако в Лялях есть семьи, где по-прежнему в быту звучит коми речь.
Несколько легенд связано и с названием села.
– Плыл-де Стефан Пермский, а жители пели «ля-ля-ля», и вот Стефан говорит: «Вовеки вам петь и улюлюкать!» – передает версии Людмила Юрьевна. – Но это смешно, я считаю, название-то коми – «ляй», что значит «граница». Еще «ляй» переводится как овраг с источником. И ведь на самом деле источников у нас очень много. Когда едете с горы, начиная с середины вода сочится и сочится – это бьют источники. «Лайкмуне» – и такая версия есть: в переводе это «крутой спуск, аж дух захватывает».Еще «ляй» в переводе с языка манси – низменная местность, которая весной заливается водой, а «лель» на вымском наречии – семга. Существует всего шесть версий, включая версию Григория Спичака о лялях-пастухах.
О Лялях много можно рассказывать, главное, чтобы слушатели были.
– Места у нас самые грибные, можем и пособирать вместе, – говорит Людмила Конакова. — И продукты у нас все свои: молоко, творог, яйца. Печем коми шаньги, черинянь. И спеть можем – наш ансамбль «Вымская окраина» славится в республике. Пройдем пешком до храма через памятник Каракчиеву у старой школы. Погуляем по берегу реки, расскажем о ней…
Полина РОМАНОВА
Фото автора и Владимира Кривцуна
Оказать помощь на восстановление храма в с. Ляли можно по номеру банковской карты 4276 1609 0202 2236, привязана к номеру телефона 89087150515. Получатель Владимир Валентинович Л., с пометкой: «Благотворительная помощь на храм».
