Через тернии к славе
На пути Михаила Названова в большое кино был лагерный театр в Чибью
Михаил Названов был одним из самых популярных актеров советского кино у зрителей военного и послевоенного поколений. Трижды лауреат Сталинской премии, он сделал блестящую карьеру в кинематографе, познав всенародную славу. Но путь к этой славе лежал для актера через жестокие испытания, горечь утрат, подневольный труд на подмостках лагерного театра. Для сегодняшнего зрителя, конечно, те фильмы, в которых блистал Названов, по большей части неизвестны, и юбилей актера (30 января исполнилось 110 лет со дня его рождения) прошел незамеченным…
Такие разные родители
В публикациях о Михаиле Названове, как правило, отмечается роль матери – Ольги Николаевны Бутомо-Названовой – в жизни сына. В свое время она была известной камерной певицей. Среди ее поклонников были пианист Генрих Нейгауз, театральный режиссер Юрий Завадский, писатель Леонид Леонов. В квартире Названовых частыми гостями были знаменитые поэты «серебряного века» Блок, Гумилев, Маяковский, Ахматова. Поэтому «Михряй», как звали Михаила в семье, с детства рос в творческой среде.
А вот об отце – крупном инженере-технологе, биографы актера почему-то упоминают лишь одной-двумя строками. Между тем Михаил Кондратьевич Названов был фигурой крайне любопытной. До революции он работал на частных сахарных заводах, при большевиках как ценный «спец» получил должность в Главсахаре, был консультантом в ВСНХ и Госплане.
В 1921 году Названов-старший был арестован по так называемому делу Петроградской боевой организации Владимира Таганцева. По этому делу в застенках ВЧК оказались более 800 человек, из них 90 были расстреляны, в их числе знаменитый поэт Николай Гумилев, муж Анны Ахматовой. Приговорили к расстрелу и Михаила Кондратьевича. Однако за него заступились старые большевики: нарком внешней торговли Красин, председатель Госплана Кржижановский и председатель ВСНХ Богданов, наконец – сам председатель Совета народных комиссаров РСФСР Ульянов-Ленин. По настоянию Ленина смертный приговор Петроградской губчека заменили на 2 года лишения свободы условно.
Проявленная Лениным гуманность объяснялась, вероятно, тем, что он лично был знаком с Михаилом Кондратьевичем. В середине 1890-х годов молодой Названов участвовал в работе созданного Лениным петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», подвергался аресту и какое-то время находился под надзором полиции. Мы не знаем, как Названов-старший относился к марксизму в дальнейшем, но благодарность Ленину за оставленную жизнь хранил и в 1931 году даже написал для журнала «Пролетарская революция» воспоминания о вожде «Каким я помню Владимира Ильича». Забегая вперед, отметим, что до массовых репрессий против «старой гвардии» середины 1930-х годов Михаил Кондратьевич не дожил, умер своей смертью в 1934-м.
Из Москвы в Берлин и обратно
В середине 1920-х «прощенный» Названов был направлен на работу в советское Торгпредство в Берлине. С собой он взял жену и сына. В то время подобные поездки еще допускали некую свободу жизни советских граждан за рубежом, и Ольга Николаевна выступала с концертами в Берлине и Париже, где было полно русской публики. А Михаил Названов-младший учился в немецкой школе. Европейская жизнь за три года отцовской командировки наложила отпечаток на мировосприятие юного Михаила Названова. Он до конца жизни сохранит пристрастие к заграничной одежде, знакомые и коллеги будут отмечать в его внешности и манерах какой-то «европейский лоск» и подчеркнутую галантность.
В 1928 году Названовы вернулись в Москву. По настоянию матери, мечтавшей увидеть сына выдающимся пианистом, Михаил поступил в 1-й Музыкальный техникум при Московской консерватории по классу фортепиано. В одних источниках упоминается, что Названов закончил техникум, в других утверждается, что вопреки протестам матери он оставил учебу, решив стать актером. Так или иначе, но в 1931 году он поступил в студию Московского художественного театра.
Прекрасный голос, отличный музыкальный слух и красивая, «породистая» внешность, помноженные на актерский талант, обещали Названову блистательное будущее. Молодой актер привлек внимание выдающегося режиссера и педагога Константина Сергеевича Станиславского. Не случайно именно занятия с начинающим актером Михаилом Названовым легли в основу книги «Работа актера над собой», где Станиславский изложил основы своей знаменитой системы.
Книга Станиславского вышла в 1938 году. К этому времени Михаил Названов выходил на сцену совсем другого театра…
«Если выйду отсюда живым…»
Арестовали Михаила Названова 30 апреля 1935 года, после репетиции пьесы Горького с говорящим названием «Враги». «Когда я пришел домой в Кривоарбатский переулок и отпер дверь, повернув ключ в английском замке, то тут же попал в объятия оперативника. Быстро и нагло он ощупал у меня карманы, – вспоминал годы спустя Названов. – В передней я увидел еще двух чекистов. В углу сидела испуганная мать с домработницей Настей».
Во время обыска внимание чекистов привлекли фотографии, висевшие на стене в комнате Михаила. На них были молодые люди в форме белых офицеров. «Почему это на стене?», – спросил один из оперативников. Пришлось объяснять, что на фотографиях – сцены из спектакля «Дни Турбиных», где Михаил играл эпизодическую роль.
Во время допросов в Бутырской тюрьме Названов узнал, что поводом к аресту был донос одного из коллег. Он даже понял, кто это был. Через три месяца следствия Особое совещание НКВД СССР вынесло приговор: 5 лет исправительно-трудовых лагерей по п.10 ст. 58 УК РСФСР.
Осенью 1935 года Михаил Названов прибыл с этапом в Чибью – центр Ухтпечлага. Первые месяцы были крайне тяжелыми. Названова определили на общие тяжелые земляные работы при строительстве «гибельного» тракта Чибью – Крутая. Глухой лес, мороз, голод, тяжелая тачка, бесконечный рабочий день, в кровь стертые ноги, отсутствие всякой связи с далекой жизнью на воле… Все это вызывало в нем, молодом и не знавшем физического труда человеке, приступы отчаяния. «Мхатовский период канул в вечность, и если выйду отсюда живым, то едва ли сохранятся творческие силы, чтобы работать в каком-либо театре», – писал он домой, не зная, доходят ли до матери его письма…
Вновь на сцене
Однако – подарок судьбы! В «каком-либо театре» пришлось работать уже скоро. В январе 1936 года Михаила Названова с общих работ перевели в состав труппы лагерного театра-клуба им. Косолапкина в Чибью.
Двухэтажное деревянное здание театра со зрительным залом на 600 мест и вращающейся сценой было построено по распоряжению начальника Ухтпечлага Якова Мороза еще в 1934 году. В первые же годы своего существования, отмечала автор книги «Гулаговский театр Ухты» краевед Анна Канева, «театр стал центром культурной жизни немногочисленных жителей лагерного Чибью». На сцене театра ставили пьесы из отечественной и зарубежной классики. Новую постановку показывали ежедекадно. В зрительном зале собирались лагерное начальство и их жены, вохровцы, учащиеся поселковой школы и техникума. Аплодировать заключенным артистам было не принято, хотя иногда благодарные зрители отходили от этого правила, к тому же неприметно одаривали особенно понравившихся исполнителей флакончиками духов, кусочками сахара и хлеба.
Актеров приводили в театр под конвоем и так же после репетиций и спектаклей возвращали в бараки. Во время спектаклей за кулисами находилась охрана. И все же условия жизни лагерных актеров отличались от тех, в которых содержались обычные заключенные-работяги. Бараки, где жили актеры, были более «комфортными», если такое слово здесь вообще уместно. Сохранились воспоминания циркового артиста Н. Игнатова, пришедшего в театр в то же время, что и Названов: «Посреди барака шел коридор, по обе стороны от которого были комнаты на четыре койки (по две койки у стены). В центре каждой комнаты стояла печь. Жили в бараке работники театра. Зэк, который меня привел, показал мою комнату и кровать. Я стал знакомиться с хозяевами комнаты… С правой стороны жил Михаил Названов, драматический артист из МХАТа».
От драмы до оперы
К моменту прихода Названова труппа театра была небольшой, всего 12 человек. Художественным руководителем был Иосиф Гирняк, до ареста ведущий артист харьковского театра «Березиль».
В очерке «Светлый путь Михаила Названова», опубликованном в журнале «Искусство кино» в мае 2000 года, биограф артиста Игорь Гаврилов пишет, что на сцене лагерного театра Названов дебютировал в пьесе «Бойцы» А. Софронова в День Красной армии.
Работа заключенных артистов была крайне напряженной. Новые постановки следовали одна за другой. В основном ставились советские пьесы: «Слава» В. Гусева, «Земля» Н. Вир-
ты, «О душах» Л. Гроссмана, часто обращались к пьесам А.Островского, Шиллера и Гольдони. Сегодня уже невозможно установить, сколько ролей сыграл Названов в этом театральном «марафоне». Удивительно даже не количество, а жанровый диапазон спектаклей, в которых он был занят. Михаил Названов участвовал в постановках не только драмы и комедии, но и в опереттах и даже в операх! Дело в том, что в сентябре по воле все того же Якова Мороза театр сделали музыкально-драматическим. Тут-то и пригодились Названову его музыкальное образование, отменный слух и голос.
В 1937 году, например, Михаил Названов вышел на сцену в роли офицера Цуниги в легендарной постановке ухтинского лагерного театра – опере «Кармен». В том же году он исполнил роль матроса Ферфакса в оперетте С. Джонса «Гейша» – еще одной постановке, имевшей большой успех у публики. Надо сказать, в тот период Названов вообще считал оперетту своим жанром. И была на то веская причина…
Роковой тридцать восьмой
С постановкой «Гейши» были связаны важные события в личной жизни актера. Как раз в это время начальство разрешило матери Названова навестить сына. Ольга Николаевна приехала в Чибью, ей даже позволили некоторое время пожить вместе с сыном в поселке. Кроме того, она активно помогала в постановке «Гейши». А сама идея постановки этой оперетты, столь далекой от лагерной действительности, принадлежала балерине Валентине Ратушенко, с которой у Названова возникли близкие отношения.
Валентина Ратушенко была дочерью служащего КВЖД, жила в Харбине. Здесь она окончила балетную школу, танцевала в театре «Модерн». В 1935 году семья вернулась в СССР, и вскоре Валентина была арестована. ОСО при НКВД СССР осудило ее на 3 года лагерей за «шпионаж в пользу Японии». Ратушенко попала в Ухтпечлаг и в качестве балерины и хореографа работала в театре им. Косолапкина. «Она ставила в спектаклях выразительные, яркие танцы, украшая действие своими удивительными хореографическими постановками. Ее помнят как обворожительную танцовщицу. Утонченные, грациозные ее движения на сцене вызывали у зрителей неподдельное изумление», – писала А. Канева.
Судя по всему, это была первая большая любовь в жизни Михаила Названова. «С человечком этим я очень сдружился, – писал он матери. – Это человечески очаровательное существо и совершенно сломленное несчастьем физически и морально. Во мне расцвели опять все лучшие душевные свойства, которые завещал папа и которые черствели и отмирали было за полтора года моих скитаний».
В лагерном театре, как и в зонах, строго запрещалось близкое общение между мужчинами и женщинами. Но как запретить, если совместные репетиции шли ежедневно? Начальство, конечно, через стукачей знало о романе Названова и Ратушенко, даже не раз предупреждало их о недопустимости такого рода связи. Но что с ними, актерами, поделаешь…Роман продолжался и оборвался только с новым арестом Ратушенко в феврале 1938 года. Это была волна печально знаменитых «кашкетинских расстрелов». Тройка при НКВД Коми АССР приговорила Ратушенко к высшей мере, и в ноябре того же года ее расстреляли.
Для Названова исчезновение и гибель Валентины Ратушенко стали настоящим потрясением. Даже через пять лет, на воле, он напишет матери: «Ночью меня душил кошмар. Снилось мне кладбище, могилы, трупы. И расстрел Вали Ратушенко».
Беда не приходит одна. В том же злополучном 1938-м Названов потерял и самого близкого товарища по театру – актера Дмитрия Консовского. Как и Ратушенко, Консовский был осужден повторно и приговорен к высшей мере. До расстрела он не дожил – умер в лагерном стационаре…
«Не унывай, Миша…»
Во время очередного ужесточения лагерного режима в апреле 1939 года труппу актеров-заключенных театра расформировали и распределили по клубам при лагерных пунктах – «для укрепления культбригад». Названов попал в поселок Водный, ОЛП-10. Здесь решили организовать «центральную культбригаду». Буквально через несколько дней после прибытия в Водный, 16 апреля 1939 года Названов был освобожден из заключения «за добросовестный труд, с зачетом 383 рабочих дней и за отбытием срока наказания». Путь в центральные города страны был закрыт, Названов остался в культбригаде ОЛП-10 и еще год работал в качестве вольнонаемного актера и режиссера. Возможно, оставался бы и дальше, но осенью 1940 года узнал, что в Крымском театре им. Горького есть вакансия актера. Связался с Симферополем и получил ответ: «Приезжайте».
Спешно собравшись, Михаил Названов купил билет на поезд и новый костюм, чтобы предстать перед руководством крымского театра в лучшем свете. «Но хмурые северные края, казалось, не хотели его отпускать, – рассказывал в своем очерке Игорь Гаврилов. – Перед самым отъездом его обокрали. Через два дня уголовный розыск вернул ему вещи и чемодан. Письма и фотографии, которые он аккуратно уложил в конверты, были разорваны в клочья: воры отчаянно искали деньги. Было горько до слез… На прощание остающиеся друзья-актеры говорили ему: «Не унывай, Миша, у тебя все впереди!».
В крымском театре
О том, что его ждало впереди, Михаил Названов даже не мечтал. В той ситуации его устраивала любая работа. В симферопольском театре, однако, Названов быстро стал одним из ведущих актеров. Но лагерное прошлое напоминало о себе. Когда театр собирался на гастроли в Севастополь, ему не разрешили въезд в военно-морской портовый город. Чувствуя себя чужим среди своих, Названов не находил себе места, собирался уехать обратно в Ухту и в июне 1941 года даже написал заявление об уходе из театра. Но через два дня началась война. Какой тут уход?
Театр перевели на режим работы военного времени. На фронт Михаила Названова не взяли. «Место актера не в окопах, а там, куда укажет партия», – лаконично объяснили в обкоме. Названову поручили сразу несколько ролей в патриотических спектаклях. Одной из них была роль танкиста Луконина в популярной тогда пьесе Симонова «Парень из нашего города». Актеры театра, помимо основной сцены, выступали с концертными программами в воинских частях, госпиталях, на военно-морских судах.
Осенью 1941 года немецкие войска вошли в Крым, в конце октября были уже на окраинах Симферополя. Вместе с отступающими советскими частями театр эвакуировали сначала в Севастополь, а затем на военно-транспортном судне, под обстрелом немецких самолетов – в город Поти на побережье Кавказа. Актеры подались кто куда.
Счастливая роль
К этому времени мать Названова уже несколько лет жила в ссылке в городе Фрунзе – столице Киргизской ССР. Михаил решил ехать к ней. Во Фрунзе его встретила седая старушка, почти потерявшая слух. Чуть ли не всю комнату ссыльной Ольги Николаевны занимал рояль, который она каким-то чудом привезла из Москвы. Зато не было ни электричества, ни воды. Мать зарабатывала уроками музыки в школе. Михаил оставался без работы. Казалось, это был тупик. И – снова подарок судьбы. Ольга Николаевна состояла в переписке со своим давним знакомым, режиссером Театра им. Моссовета Самуилом Марголиным. А театр этот эвакуировали в Чимкент, казахстанский город недалеко от границы с Киргизией. Узнав, что во Фрунзе сидит без дела знакомый ему актер Михаил Названов, режиссер написал, чтобы тот приезжал в Чимкент.
В столичном эвакуированном театре Названова сначала определили в массовку. Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Во время подготовки к премьере спектакля «Олеко Дундич» по пьесе А. Ржешевского и М. Каца умер актер, исполнявший заглавную роль. Фактурного Названова срочно выбрали на замену. И – не ошиблись. Названова в роли легендарного героя Гражданской войны восторженно встретила публика, расхваливали газеты.
Когда в мае 1942 года Театр им. Моссовета переехал в Алма-Ату, благодаря этой роли о молодом актере узнали на Центральной объединенной киностудии (ЦОКС), созданной в эвакуации здесь же, в Алма-Ате. Основу студии составляли эвакуированные кинематографисты «Мосфильма» и «Ленфильма». В Алма-Ате собрался весь цвет советского кино.
Большое кино
Режиссер Александр Столпер пригласил Михаила Названова на роль капитана Андрея Панова в фильме «Жди меня» по сценарию Константина Симонова. Эта картина, вышедшая на экраны в ноябре 1943 года, была одной из самых любимых в тылу и на фронтах. На фоне звезд советского кино Бориса Блинова и Валентины Серовой, сыгравших главные роли, запоминался и образ, созданный Михаилом Названовым.
Но самой значительной работой Названова в кино военных лет стали съемки у великого Сергея Эйзенштейна в его двухсерийном фильме «Иван Грозный». Фильм снимался по указанию самого Сталина, он даже лично утверждал сценарий и режиссера. На роль Ивана IV был приглашен знаменитый Николай Черкасов. Роль князя Андрея Курбского, этого «первого русского диссидента», доверили Михаилу Названову. Первая серия фильма вышла на экраны в 1945 году. Вторую запретил сам же Сталин, и зрители увидели ее только в 1958 году. К съемкам третьей серии так и не приступили.
Об истории создания и судьбе этого легендарного фильма написана масса литературы. Многие интересные детали остались и в письмах Михаила Названова актрисе Ольге Викланд, которые он писал в период съемок. Из этой переписки мы узнаем, что Названов оценивал свою работу в фильме скептически: «Но я это так рассуждаю, когда становлюсь на точку зрения нормального человека; когда же вспоминаю, что именно участие в этой картине, даже самый факт участия, без результатов конечных, вынес меня снова на волну, поддержал в момент, когда планида моя вновь готова была закатиться, что благодаря Курбскому я попаду в Москву, благодаря ему нахожусь пять месяцев – в военное время – в комфортабельном отпуске, нагуливаю жиры, – тогда приходится умолкнуть со всеми вышеизложенными соображениями».
Недописанные страницы
С Ольгой Викланд, актрисой Театра им. Моссовета, Названов познакомился еще в Чимкенте. И – влюбился, что называется, с первого взгляда. Викланд была замужем за известным актером театра и кино Василием Ваниным. Ответив на любовь Названова, она развелась с мужем. Михаил Михайлович и Ольга Артуровна были вместе все последующие годы, играли порой в одних спектаклях на сцене Театра им. Моссовета, их творческий дуэт можно было увидеть в ряде телепостановок.
В послевоенные и 1950-е годы Михаил Названов сыграл множество ролей в Театре им. Моссовета и Театре им. А.С. Пушкина, во МХАТе, на сцену которого после долгих лет вернулся в 1957 году. Как театральный актер в 1949 году он был удостоен Сталинской премии второй степени. Но настоящую всесоюзную славу ему принес все же кинематограф. В фильмографии Названова более двадцати работ, причем по характеру героев – самых разнообразных. Как отмечала критика, особенно удавались Названову роли иностранцев. Не случайно две Сталинские премии были присуждены актеру именно за такие роли – медиамагната Джека Гульда в фильме «Русский вопрос» и американского офицера Джеймса Хилла в картине «Встреча на Эльбе». Любопытно, что в ряде фильмов Названову довелось играть аж трех российских императоров – Александра I, Николая I и Александра II.
Последней в кино для Михаила Названова стала роль короля Клавдия в культовом фильме режиссера Григория Козинцева «Гамлет» в 1964 году. К съемкам 50-летний актер приступил после тяжелой операции, роль давалась с большим трудом, но подвести киногруппу он не мог. Вскоре после премьеры фильма, 13 июня 1964 года, Михаила Названова не стало. Незадолго до смерти он начал писать воспоминания. Но, дойдя до эпизода с арестом в 1935 году, продолжить не успел… По завещанию Михаила Названова его прах Ольга Викланд развеяла в Крыму над Черным морем.
Евгений ВЛАДИМИРОВ
