Курорт по-уральски

распробовали туристы из Сыктывкара во время сплава по реке Подчерем

«…И не забудьте взять шерстяные носки», – всплыло сообщение в нашем чате «Сплав по р.Подчерем – июнь 2023». За неделю до назначенной даты прогноз погоды в Вуктыльском районе переменился с +27 до +4. Поэтому в ночь перед выездом вместо купальника и крема от загара мы укладывали в рюкзаки зимние куртки, теплые носки и перчатки.

Вынужденная замена

Идея отправиться в сплав по одной из самых живописных рек Северного Урала зародилась еще зимой. В прошлом году мы прошли маршрут по реке Щугор и в новом сезоне решили продолжить карьеру волонтеров в национальном парке «Югыд ва». Подготовка шла своим ходом. Кто-то докупал недостающее снаряжение, латал вышедшие из строя вещи, а кто-то уже записывал новые рецепты блюд на костре. Именно в это время, а точнее за месяц до выхода на маршрут, наш капитан Лариса Шевелева получила травму спины. До последнего она надеялась, что сможет возглавить нашу «банду», но в итоге смирилась с рекомендациями врачей. Вот так мы остались без руководителя и самого опытного водника в группе.

На протяжении нескольких недель искали замену. Ведь водный поход отличается тем, что на сплавсредстве должно быть определенное количество гребцов. Снова и снова слыша от кандидатов: «Извините, планы изменились, пойти не смогу», мы уже отчаялись в этом году побывать на Урале. Но за две недели до отправления у нас все же сложилась команда: турист со стажем Тамара Шучалина, артисты Театра оперы и балета Коми Владимир Антонов и Михаил Ларионов и я. Именно мне выпала доля стать новым руководителем группы. Был ли у меня подобный опыт? Нет. Испытывала ли я страх и тревогу? Да! Именно поэтому мы так тщательно готовились. Как к покорению Эльбруса, не меньше.

Впереди нас ждали 128 километров водного пути, восхождение на вершину Тима-из, уборка 11 приютов, восьми стоянок и всего семь дней сурового северного лета.

Из Сыктывкара выехали в шесть часов вечера 20 июня. Утро встречали на берегу шумной Печоры в ожидании парома. Сложнее всего было Мише. Он никак не мог вытянуть длинные ноги в моей старенькой «реношке», заваленной рюкзаками, спальниками, котелками и другой походной утварью. В назначенные 8.30 утра, пыльные и немного сонные, мы были в офисе нацпарка.

Ребят отправили добывать свежий хлеб, а мы с Тамарой пошли получать документы и снаряжение. Сотрудники «Югыд ва» выдали нам договор волонтеров, где были прописаны координаты избушек, две надувные лодки с веслами и спасательные жилеты. «И вот вам памятка на случай встречи с медведями…» – протянули нам листовку на прощание. Хорошо, что не пригодилась.

По пути вымерших деревень

«Левее, левее… пригнись!» – ой как нелегко нам дались первые километры Большого Емеля. Именно с этой извилистой реки, щедро усыпанной по берегам поваленными деревьями, начался наш маршрут.

Управлять катамараном мы худо-бедно умели все, а вот надувной лодкой – нет. Вова, опытный рыбак, с Тамарой шли быстрее. А вот мы с Мишей впервые оказались лицом к лицу с этим надувным монстром: вещи не давали нам свободно управляться веслами, последние то и дело стукались о колени и бока. Так наше сплавсредство кочевало от одного берега к другому, а нам, горе-водникам, приходилось увертываться от веток и пробираться сквозь заросли.

Забегая вперед, скажу, что лишь к третьему дню, перебрав вещи и правильно их распределив, а также приловчившись к конфигурации лодки, мы лихо начали ею управлять и даже получать удовольствие от сплава.

Первая стоянка на приюте «Большой Емель» была самой долгожданной. К этому моменту мы были в пути уже больше суток, если считать от Сыктывкара.

На высоком берегу горной речки высились капитальный дом из бруса, беседка, банька и… часовня. Да, самая настоящая часовня с куполом! В горной местности, куда можно добраться лишь на лодках летом или снегоходах зимой, это показалось настоящим чудом.

Каким же было наше удивление, когда мы узнали, что на этом месте когда-то бурлила жизнь! Первые жители поселились здесь в 1930-х годах. Это была семья староверов. Занимались они рыболовством, охотой и держали скот. В 1937 году в устье Большого Емеля находилась охотничья база. На берегу реки стоял барак на шесть семей, а для хранения припасов был построен ледник на 25 тонн! Дичь и рыбу вывозили самолетами ЯК-12. На правом берегу Подчерема, напротив устья, располагался аэродром.

Охотбаза была закрыта в 1960-м году. Сегодня о бурной деятельности в этих местах напоминает лишь короткая запись на информационном стенде.

Сидя на высоком берегу реки и представляя аэродром где-то неподалеку, тонны рыбы, хранящиеся в леднике, и натруженные руки работников, удивляешься, как быстро природа отвоевывает свое, как ловко она стирает признаки когда-то процветающей цивилизации.

По всему нашему маршруту мы будем встречать информационные стенды о когда-то живших в этих местах людях, количестве дворов и скота, воспоминания местных жителей об исчезнувших деревнях.

Походная романтика

«Ты уж прости меня, мамочка, что я подвергаю тебя таким испытаниям», – слышу в тиши засыпающей ночной избушки ласковый голос Александра. «Да чего уж там, прощаю», – доносится просто в ответ. Хорошо, что в темноте никто не видит, как мои глаза становятся влажными.

С Александром и Татьяной мы познакомились в буханке, которая забрасывала нас к началу маршрута. Проходя через КПП, который открывал нам путь вдоль трассы газопровода СРТО – Торжок, мы узнали, что семейная пара живет в Вуктыле и часто выбирается вместе на рыбалку. Ей исполнилось 63, а ему 68. Они сплавлялись параллельно нашей группе на своей надувной лодке. С собой у Александра и Татьяны были большие баулы с вещами, фотоаппарат, на который они фиксировали каждую, как нам казалось, мелочь, радио и много черного чая.

Невозможно было не залюбоваться этой парой. Он называл ее исключительно «мамой» и «мамочкой», а она его — «батей» и «папой». Сколько было в этом во всем нежности, заботы, самоиронии… За время, что нам посчастливилось видеть их, они ни разу не пожаловались на здоровье, возраст, своих детей, соседей или государство. Возможно, именно в жизнелюбии и заключается их секрет счастливой семейной жизни длиною в 45 лет.

– Смотри, покажу тебе кой-чего, – Татьяна раскрывает на ладони горстку разноцветных камней, называя удивительные свойства каждого. – Искали по берегу. Но здесь мало камней. На Печоре и то больше.

– А что вы с ними будете делать? – спрашиваю в недоумении.

– Да не знаю, батька грозится украшения мне сделать, – улыбается.

В этот момент подошел Александр и накинул на ее плечи куртку, хоть жена и сопротивлялась, утверждая, что не мерзнет.

В такие моменты понимаешь, что для путешествий по заповедным местам Коми не нужна особенная подготовка, дорогая экипировка или что-то еще. Требуется лишь большое желание и надежный друг.

На Тима-из вслед за Черновым

По мере того, как мы спускались вниз по Подчерему, все чаще открывался вид на первую безлесную возвышенность предгорий Урала. Она называется Тима-из. Высота – 693 метра. В переводе с коми языка означает «Тимофеева гора», или «Тимофеев камень». Популярность вершина приобрела вместе с водным туристическим маршрутом по реке Подчерем, а сплавляться по ней начали еще в 1960-е годы.

На стоянку «Петный» мы добрались на второй день нашего водного путешествия и еще с вечера начали подготовку к восхождению. Ну вы же помните о новоиспеченном руководителе группы, щедро компенсирующем отсутствие опыта тщательным продумыванием каждого этапа.

В легкие рюкзаки для радиальных выходов были уложены репелленты, дождевики, герметично упакованные спички, бутерброды, термосы с чаем, компас, два навигатора, фотоаппарат и даже фонарик. А вдруг?

Рано утром 22 июня, расправившись с нехитрым завтраком, мы выдвинулись в путь. Забавный факт – этнографы предполагают, что название реки Петны, что впадает в Подчерем, одноименной близлежащей вершины высотой 336 метров и когда-то стоявшей неподалеку избы произошло от коми слова «петны» – «выходить, вырастать, вылупляться».

По рассказам старожилов, в начале XX века в Петном была «школа»: жители соседних деревень привозили сюда своих детей «в учение» к хозяину, Илье Мезенцеву, который был грамотным. Для нас же, современных людей, Петный обрел новое значение – точка, откуда начинается восхождение, новый путь.

Переправившись на левый берег Подчерема, мы без труда нашли табличку «Экологическая тропа». От нее шла уверенная дорога к вершине, местами прорезаемая мелкими говорливыми ручейками.

Этот день выдался на удивление погожим и благоприятствовал нашей первой встрече с наглыми уральскими комарами. Очень скоро набитые до отказа рюкзаки начали давить на плечи, поэтому на ветках вдоль тропы мы гирляндами развешивали флисовые кофты, дождевики, подштанники и, конечно же, фонарик.

А вот как описывает восхождение на Тима-из известный геолог Георгий Чернов, работавший здесь в составе экспедиции еще в начале прошлого века: «Сразу от реки подъем мало ощущается, но после двух-трех километров склоны Тима-иза становятся более крутыми. Елово-березовый лес уступает место хвойному с частыми огромными, величественными кедрами. Но вот редеет лес, и на востоке открывается далекая панорама отдельных, наиболее высоких вершин Уральского хребта. Невольно ускоряешь шаг, хотя склон Тима-иза стал еще более крут и местами сложен осыпями крепких песчаников девонского возраста, крупные глыбы которых приходится обходить, да и по мелкому, осыпающемуся щебню нелегко пройти».

Геолог отметил, что на Тима-из среди девонских песчаников встречаются также небольшие выходы диабазов – изверженной породы. Она внедрилась в девонские песчаники, поднимаясь с больших глубин земли, и является не чем иным, как застывшей магмой.

С долины реки Подчерем вершина имеет вид шапки, надетой на гору Тима-из. Добрались мы до нее довольно быстро, примерно за два с половиной часа. Отсюда, с высоты почти 700 метров, открывается захватывающая дух панорама. На западе расстилается Печорская низина, покрытая сплошным лесом. На востоке взор упирается в довольно ровный горный хребет, тянущийся параллельно с юга на север. Спокойный рельеф нарушается лишь пикой неприступного Тельпос-из, который нам так и не удалось покорить в прошлом году.

Немного растерянные от столь быстрого подъема, мы долго сидим на вершине Тима-из. Вова даже успел поймать связь и отправить фотографию любимой жене. И когда наши многочисленные запасы были подъедены, решили возвращаться в лагерь.

Спуск по склону происходит значительно легче, а впечатление от панорамы Уральского хребта намного сокращает обратный путь.

Вечером мы заварили чай из трав, собранных по пути, и любовались забавной шапкой Тима-из, озаренной лучами пурпурного заката.

Рассвет на реке

Река Подчерем спокойная, без единого порога и бурных шивер. Приключений в этом походе никто не ожидал. Но мы находчивые!

На следующий день после восхождения наша небольшая творческая команда планировала пройти на лодках около 30 км. На стоянке Залаздибеж мы устроили обеденный перерыв и прибрали территорию. А к девяти вечера добрались до намеченного пункта под названием Кеджвелдор. «Там нет домика…» – уставшие и покусанные всевозможной жужжащей живностью, мы не верили своим глазам.

Стыдно признаться, но до этого момента мы даже не доставали из чехла нашу верную палатку, а в дополнение к уютному домику нас каждый вечер ждала горячая баня со свежими вениками. «Вот он, курорт по-уральски!» – единогласно нарекли мы сплав по Подчерему.

По договору волонтеров нам предстояло навести порядок на территории 19 стоянок, сделать влажную уборку в 11 домиках и банях. Стоит отметить, что по сравнению с приютами на Щугоре здесь, вдоль Подчерема, было довольно чисто. Пластиковый мусор и хлам в помещениях нам начал попадаться ближе к деревне Подчерье. Хочется верить, что это не рыбаки, которые поднимаются сюда на моторных лодках, а просто неопытные туристы.

Пили чай под навесом на стоянке Залаздибеж молча. «А давайте доплывем до Орловки!» – предложил кто-то. Я деловито достала навигатор, где заранее пометила все координаты домиков. До следующего было еще десять километров, а это минимум четыре часа активной гребли.

Восход солнца встречали на реке. Мы даже не сразу заметили, как ночные сумерки полярного дня сменились розовым рассветом. Ветра почти не было, и водная гладь растворилась в куполе неба. То ли от недосыпа, то ли от переизбытка кислорода нам казалось, что граница между мирами стерлась и мы парим в невесомости.

Возврат в реальность оказался довольно жестким. Еще издалека мы заметили дымку. «Скорее всего, это туман», – предположил Михаил. Ведь мы знали, что перед нами групп не было, а подняться на лодках снизу было практически невозможно.

Представьте, каким было наше удивление, когда мы встретили на Орловке 11 человек туристов! Они прибыли сюда на моторных лодках из села Подчерье.

«Так, а где мы спать будем?» – с нескрываемым раздражением в голосе воскликнула наша тихая Тамара, зайдя в домик. Дело решилось миром. Рядом с приютом стоял вековой дом. Судя по номерам на срубе, он был перевезен сюда из другого места. В доме оказалась сносная печь, имелись полати и железная кровать. Миша и Вова заварили лапшу, Тамара уснула, не дождавшись чая, а я заварила себе брусничный лист и еще долго сидела у окна, записывая мысли в дневнике.

«Пусть все сложится наилучшим образом», – подумала я, засыпая. А утром мы обнаружили, что наши соседи исчезли, оставив лишь догорающие угли в костре. Единогласно решили устроить дневку. Мы достали заветную «неучтенку» (так называют в походе спрятанные в рюкзаках шоколадки с орешками) и приготовили шикарный обед в виде оладушек со сгущенкой, жареной картошки и борща. Так в нашей небольшой команде снова воцарилась беззаботная атмосфера.

Вечер мы коротали под треск костра. Сложно объяснить, но на Урале как нигде чувствуешь себя частью чего-то большего. Возможно, виною всему легенды, которыми пропитано наше детство, невероятная красота вокруг или отсутствие интернета… Но где-то к третьему дню здесь совершенно забываешь о том, кто ты есть в обычной жизни. Директор, артист, блогер или безработный – все становятся равными перед могучими скалистыми выступами. Проблемы больше не кажутся столь важными, на душе становится радостно и спокойно одновременно. Может, ради этого мы и ходим в походы?

Нина НОВИКОВА

Фото автора