Анна Садовниченко: «Человек может все»

Анна Садовниченко родом из удорского поселка Междуреченск, однако масштаб ее личности и планов на будущее обратно пропорционален месту рождения, где ныне осталось всего одиннадцать домов. Сегодня она часть огромного международного бизнес-проекта «Нешкола», связанного с музыкой. О своем предпринимательском пути Анна рассказала «Региону».

– Анна, как твоя семья оказалась в Коми?

– Мои родители приехали на Удору с Украины в 1974 году, как принято говорить, «за длинным рублем», но на самом деле за романтикой, на комсомольскую стройку, когда в Коми АССР приехали болгары. Жили они с моей старшей сестрой в вагончике при станции «Кослан» и строили поселок с нуля. В 1983 году в Междуреченске родилась я. Родители больше не вернулись на Украину: северная романтика победила изобилие и тепло юга. Их пленила атмосфера общего подъема стройки и очень хорошие, дружные люди: жизнь на Удоре вплоть до 1990 годов бурлила. Хотя бабушка говорила им, когда они уезжали: «Куда же вы едете? Там же холод, малярийные комары, туда нельзя везти детей!». Вслед за мамой в Коми приехали два ее брата и тоже остались здесь вместе с семьями.

– А как ты оказалась в Сыктывкаре?

– После восьмого класса я поступила в лицей при Академии госслужбы. Там была очно-заочная форма обучения, и на все школьные каникулы я приезжала учиться. Библиотека у нас в поселке маленькая, и, когда я писала рефераты, библиотекарь заказывала книги в райцентре – для самой преданной читательницы. Мне очень не хотелось отставать от городских ребят. Сейчас, конечно, ситуация другая: интернет всем дал равные возможности.

– Потом ты поступила в Академию госслужбы?

– Я мечтала поступить на юридический факультет, чтобы стать следователем. Но на семейном совете муж сестры, который тогда был при погонах, сказал, что мне туда нельзя: мол, тебя там с твоим характером «съедят». Тебе, как девочке, сказал он, будет полезен экономический. А вот когда повзрослеешь, поумнеешь – можешь браться за юриспруденцию.

– А что не так с твоим характером?

– Я правдоруб и борец за справедливость, если за что-то взялась, доведу до конца, докопаюсь до сути, до правды, до истины. В общем, послушалась и поступила в Лесной институт на «бухучет, анализ, аудит и налогообложение».

– Когда в твоей жизни появилось предпринимательство?

– Первый опыт был в студенчестве. Учебы мне было мало, и я создала рекламное агентство: мы записывали аудиоролики, которые крутили в автобусах. Я договаривалась с транспортниками, искала рекламу. Тогда еще не было скидочных карточек, и мы придумали собрать в одном буклете различные предложения. Помню, один из первых моих визитов был в «деревяшку» где-то на Октябрьском проспекте рядом с пивзаводом, в фирму, торговавшую огнетушителями. Директор фирмы не дал нам рекламу, но очень звал на работу. При этом сказал: «Мне кажется, ты лысому расческу продашь».

– Отказы тебя заставляли опускать руки или, наоборот, заводили?

– Заводили. Когда я слышу «нет», для меня это сигнал к действию.

– Но после института ты все-таки пошла в найм, а не продолжила бизнес.

– Ну, во-первых, рекламное дело меня не заводило, а во-вторых, работа сама нашла меня. Еще до защиты диплома завкафедрой сообщила мне о месте замглавного бухгалтера с перспективой карьерного роста. Я сходила на собеседование, и меня попросили выйти на работу на следующий день. Представляете: мне 22 года, а в коллективе больше ста пятидесяти человек, из которых только двадцать – женщины!

– Не жалеешь, что свернула тогда с бизнес-дорожки?

– Нет, мне нужен был тот опыт. Тогда бизнесу не учили, не подсказывали, как управлять, строить команду. А на этой работе – это было автохозяйство при администрации главы республики – я всему этому научилась. Было непросто. Мне за двадцать, а коллегам почти всем за сорок. И когда я предлагала что-то новое, неизменно сталкивалась с разновидностью саботажа. И мне надо было не только справляться с серьезными обязанностями, большими оборотами, но и быть дипломатом, чтобы внедрять то, что элементарно улучшало работу. Давайте, говорила я, не будем сдавать отчеты на больших «портянках», давайте забьем это все в таблицу, элементарно в Exelle сделаем, а в ответ: «У нас всегда так было». Но начальство было на моей стороне, и через два года я сама стала главным бухгалтером. Там я и научилась грамотному управлению, чтобы люди понимали, почему мы делаем так, а не иначе, и почему мы идем туда, а не сюда. Не рвать на груди рубаху и не размахивать красными флагами, а убеждать.

– Сколько лет ты проработала в найме?

– Долгих тринадцать лет. Я взрослела, менялась: пришла девчонкой, ушла матерым специалистом. За это время я «выросла», родила троих детей, получила еще два высших образования: юридическое и кондитерское по направлению шоколатье.

– А это еще зачем?

– Юридическое – детская мечта, как ты помнишь, а шоколатье – для души. Два высших базовых образования позволяют разбираться во всем, это отличный фундамент, дающий экспертность и компетентность. Ты разбираешься в ставках Центробанка, умеешь читать нормативные документы – это очень помогает в деле. Я открыла шоколадную мастерскую, уволившись из автохозяйства в феврале 2020-го, накануне пандемии. Это было полное обнуление, и местами было больно и страшно. Производство шоколада нельзя было останавливать, и нужно было постоянно контролировать. И вот я помню, как еду в мастерскую по абсолютно пустому городу и плачу: «Да кому нужен сейчас этот шоколад?». Но шоколад все-таки продавался. Так что первый мой предпринимательский хлеб был сладким и ароматным.

– Неужели легким?

– Нет, он просто другой. Тяжело на шахте, в забое. Да, он непростой, но мне нравится эта динамика. Что такое выходной, я не знаю, но научилась планировать отпуска.

– Сейчас ты полностью погружена в «Нешколу»: барабанов, гитары, вокала. Как ты нашла франшизы и почему предпочтение отдали тебе?

– Во время ковида времени стало больше, и я продолжала учиться: слушала вебинары, курсы, и на одном из вебинаров увидела основателей этого бизнеса. Я оставила заявку на франшизу, и меня пригласили в Москву. Конкурс был серьезный – почти пять человек на место. Шестьдесят претендетов приехали тогда на обучение, из них в своих городах открыли «Нешколу» двенадцать. Был жесткий отбор: за право открыть «Нешколу» мы боролись пять дней с утра до ночи и одновременно учились. В августе 2020 года Сыктывкар стал сорок третьим городом в стране, где открылась «Нешкола». Сейчас они работают уже более чем в трехстах городах, а сама сеть стала международной.

– Что тебя зацепило в этом бизнесе?

– Знакомство с бизнесом началось с погружения – пробного урока на ударной установке. И это было великолепно! Два часа драйва, кайфа, твой собственный концерт! И вот когда я почувствовала этот кайф, мне захотелось поделиться им с нашим городом.

Самое главное – это эмоции, чувства – на этом строится бизнес. Мы продаем эмоции. Шмотки, еда – все уйдет, а эмоции останутся навсегда, и это я вижу по своим ученикам. Проходят годы, они уезжают в другие города, но эмоции остаются. У нас меняются подростки: дома они закрытые, в школе ершистые, а у нас они раскрываются, улыбаются, начинают разговаривать, самовыражаться: им нужно это общение. У нас уже образовались семейные пары и среди взрослых учеников, и среди преподавателей.

– А как ты относишься к конкурентам, ведь в Сыктывкаре достаточно много студий и школ?

– Предприниматели и педагоги друг другу не конкуренты. Знаешь, кто главные конкуренты? Диван, бар и гаджет. «Конкуренты» в бизнесе все чаще готовы общаться друг с другом, делиться опытом. В Сыктывкаре постепенно формируется бизнес-сообщество, позитивно настроенное по отношению друг к другу, и мы становимся коллегами, а не конкурентами.

– Музыка уже была когда-то в твоей жизни?

– В нашем маленьком поселке учили играть только на аккордеоне. Сейчас я ничего на нем не сыграю, но маленькой девочкой пыталась учиться. Представь: огромный аккордеон, из-за которого торчали только мои уши!

– Как сейчас развивается твой бизнес: это неуклонный рост или бывают и провалы?

– Конечно, все ровно и одинаково быть не может, но я стараюсь каждый год открывать новое направление. Вслед за барабанами я открыла «Нешколу гитары», в 2022 году – «Нешколу вокала». В этом году все три «нешколы» мы собрали под одной крышей в центре города – в центре «Северный рай» на улице Карла Маркса.

– С какими трудностями пришлось сталкиваться?

– Пожалуй, с кадрами. Найти помещение – это техническая проблема: надо просто много побегать по городу. Когда я открыла школу в Сыктывкаре, она еще не была на слуху, как сейчас, поэтому приходилось много говорить, убеждать, писать. Позже, когда музыканты уже пришли ко мне работать, признавались, что боялись быть обманутыми, опасались, что это какая-то авантюра. Сейчас это прекрасная команда, в которой есть и профессиональные опытные музыканты, и студенты старших курсов. Некоторые потенциальные коллеги приходят к нам на пробные уроки, чтобы понять, где будут работать. Но если раньше я искала педагогов, то теперь у нас банк заявок, и попасть к нам непросто.

– Было ли страшно: мол, не потяну такую махину?

– Страшно не было. Чтобы дело пошло – надо верить в него. От веры возникает уверенность. В том, что, не будучи музыкантом, я найду преподавателей, в том, что учеников у нас будет много, в том, что мы сумеем им дать то, за чем они пришли, и даже больше.

– Что тебе сегодня дает твой бизнес?

– Главное – самореализацию и возможность реализоваться огромному количеству людей – и команде, и ученикам. И когда ты видишь это развитие в других, это воодушевляет.
Я и сама ученица нашей школы: каждую неделю сажусь за барабаны, а с начала лета учусь вокалу. Предела развитию нет. А барабаны – это еще и разрядка, выброс адреналина, для кого-то альтернатива боксерской груше. Вокал – это не только про пение, это навык владения голосовым аппаратом. И еще это красиво.

Несмотря на то, что у нас занимаются и подростки, все-таки наши школы для взрослых: самым старшим ученикам за 70. К нам приходят без образования, без навыков, но раскрыться получается у всех. На первом бесплатном уроке каждый играет на барабанах или гитаре, поет на нашей сцене, и уже за первые два пробных часа получает навык, который сразу и применяет. А уже через полгода они выступают на сцене с песней, которую выбрали сами: кто-то берет лирику, кто-то рок или блюз.

Примерно раз в два месяца у нас проходят большие концерты, на которых ученики выступают вместе с профессиональными музыкантами, – и это повод для особой гордости.

– Ты говоришь, что каждый год открываешь новое направление. Каким будет следующее?

– Я не планирую, а мечтаю и ставлю цели. Но это из личной жизни. В этом году одну мечту я исполнила – побывала на Полярном Урале в десятидневном походе – с палатками, огромными рюкзаками, комарами, мошкой. Я понимала, что мне это нужно – испытать себя, совершить восхождение на гору. Это мой первый опыт, и я говорю себе, что я молодец.

А что касается бизнеса, в прошлом году в партнерстве с педагогом нашей школы, ударником Дмитрием Соколовым мы открыли бьюти-студию «VELVET-лазер», и в этом я тоже вижу одну из своих сильных сторон – увидеть в человеке потенциал, раскрыть его, раздвинуть его границы и дать возможность реализоваться. И он продолжает развиваться и двигаться дальше.

– Чему ты учишь своих собственных детей?

– Я считаю очень важным показать детям разные возможности: сегодня ты можешь работать в госучреждении – и это хорошо, завтра ты можешь стать фрилансером или начать бизнес. Мир открыт, и возможностей много. Нет правильного и неправильного, есть твое. Моя старшая дочь, ей 12 лет, приняла решение не ходить в школу. Она нашла аргументы, чтобы убедить меня в этом, и мы ушли в онлайн-образование. Я очень часто беру ее на бизнесовые мероприятия и считаю, что ей полезно послушать людей, у которых миллионные месячные обороты, и поучиться у них. То есть я даю детям понять, что у них есть безграничные возможности и свобода выбора. Человек может все, если захочет.

Беседовала Полина РОМАНОВА

Фото Сергея Зиновьева и из личного архива Анны Садовниченко