Александр Окатов: «Я прожил в Коми республике две жизни»

7 октября нынешнего года свой 85-летний юбилей отметил почетный гражданин Сыктывкара, заслуженный работник народного хозяйства Республики Коми, почетный строитель России Александр Окатов. В годы перестройки любили повторять приписываемое китайцам выражение «Не приведи Господь жить в эпоху перемен». Александру Михайловичу судьба определила не только жить на сломе эпох, но и занимать руководящие должности в Коми республике и ее столице.

– Александр Михайлович, перестройка застала Вас на посту председателя исполкома горсовета Сыктывкара, в период коренных реформ в стране Вы работали заместителем председателя Совмина Коми, первым заместителем Главы Коми. Каково это – быть руководителем в столь сложное время?

– Да, действительно, я прожил в Коми республике две жизни. Одну при коммунистах, занимая высокое положение и решая вопросы, которые далеко не всем по силам. Мне довелось принять участие в возведении Сыктывкарского лесопромышленного комплекса – с 1964 года я руководил партийным штабом строительства «гиганта на Вычегде». Затем силами заключенных возводил фабрику нетканых материалов, за что получил орден из рук самого Леонида Ильича Брежнева. Мне очень близок город Печора. В восьмидесятые годы я заведовал отделом промышленности обкома партии, ведал всей энергетикой и занимался вопросами строительства Печорской ГРЭС. Теперь могу гордиться своим участием в возведении этой крупной электростанции, обеспечивающей на 80 процентов потребности в электроэнергии Коми республики. По проекту она должна была работать на интинском угле, но мне удалось убедить Эдуарда Вертеля (начальник отдела Госплана СССР, бывший секретарь Коми обкома КПСС. – прим.) в том, чтобы станция функционировала на вуктыльском газе. Таким образом Печоре было обеспечено чистое небо. И таких примеров можно привести много.

– Но начало Вашей карьеры положил Сыктывкар.

– Да, с 1968 года я работал в Сыктывкаре, начиная с должности заведующего организационным отделом, а затем и второго секретаря горкома партии. Я отвечал за работу строителей, и это было очень непросто. В конце шестидесятых город состоял из сплошных деревяшек, улица Коммунистическая шла только до музтеатра, а дальше – болотистая местность вплоть до железнодорожного вокзала. Мы построили на этом месте девятиэтажные дома московской серии. Их нам подарил Госплан РСФСР в обмен на передачу наших железобетонных зданий эжвинской серии в Усинск.

– Однако в середине восьмидесятых времена изменились. И вторую жизнь Вам в должности мэра пришлось работать уже в других условиях.

– Конечно, никто не мог предположить, что нас ждет такое трудное время. Это было как полет в космос – не знаешь, что делать, а делать надо. Отчитывались еженедельно перед Москвой: сколько предприятий приватизировано и на каких условиях. Занимались мы этим делом весьма энергично, но, признаюсь честно, были и ошибки, которые и сегодня видны в биографии Сыктывкара. Не стало Краснозатонского судостроительно-судоремонтного завода, Сыктывкарского механического завода, опытного судомеханического завода, который располагался в Заречье напротив Кировского парка, мебельной фабрики…

– Но, может быть, это закономерный процесс? Могли ли эти предприятия выжить в условиях рынка?

– Эти предприятия могли бы жить в любых условиях. Возьмем для примера мебельную фабрику. В Кирове есть аналогичное предприятие, но оно же сохранилось, кировская мебель и сегодня в ходу. И наша фабрика могла бы стать фундаментом сыктывкарской экономики.

– Действительно, лес у нас есть. Как получилось, что мебельной фабрики не стало?

– Получилось, как и должно было получиться. Поставили туда директором человека, который просто не хотел работать. Вот потихоньку фабрика и сошла на нет.

– Своей карьерной вершины Вы достигли в 1994 году после избрания главой республики Юрия Спиридонова. Он Вас назначил своим первым заместителем. А раньше Вы были с ним знакомы?

– Какое-то время я работал инструктором Коми обкома КПСС. За мной была закреплена Ухта, а потому я хорошо знал весь аппарат ухтинского горкома партии. В том числе и Юрия Спиридонова, заведовавшего там промышленно-транспортным отделом. А когда он уехал на повышение в Усинск и возглавил райком, я также довольно плотно занимался этим городом. В начале девяностых по приглашению председателя Совмина Коми я перешел на работу в правительство республики. Первоначально занимал должность председателя Госплана, а затем, исходя из того, что я делал, меня тихонько поднимали. Сначала присвоили «титул» зама, а затем и первого заместителя председателя правительства. А после того, как Юрий Алексеевич возглавил республику, он меня оставил фактически на той же должности.

– В это время страна переходила от плановой экономики к рынку. Но этому Вас не учили в высшей партийной школе, и опыт работы в Госплане мало что давал. Вам как-то пришлось переучиваться?

– Госплан постепенно перерос в Министерство экономики. А вместе с ним рос и я, как и аппарат, который мне подчинялся. Я стремился решать те задачи, которые нам поставила жизнь. И этому способствовали наши взаимоотношения с правительством России. Мы со Спиридоновым работали в тесном контакте с Ельциным и его аппаратом. 11 июня 1991 года, накануне своего избрания Президентом России, он посетил Сыктывкар еще в ранге Председателя Верховного Совета РСФСР. В ходе визита он подписал распоряжение «О регулировании хозяйственной деятельности на территории Коми ССР». Заседание проходило в кабинете Спиридонова, тогда еще Председателя Верховного совета Коми. А я выполнял функцию читателя документа, черновик которого сам и готовил. Дочитал до десятого пункта, и Ельцин меня перебил: «Хватит, хватит! Десяти пунктов достаточно». А оставалось-то всего три пункта. И я уговорил его разрешить зачитать еще один пункт, который был очень полезен для республики. Иван Павлович (Морозов, первый секретарь Коми обкома КПСС 1965–87гг. – прим.) десяток лет воевал с Правительством РСФСР за то, чтобы жители Прилузского и Койгородского районов получали двадцатипроцентные северные надбавки к зарплате за непрерывный стаж работы. И именно об этом был тот самый пункт. Ельцин спросил: «А сколько это будет стоить?». Я ему ответил, и он согласился. Это распоряжение стало первым, касающимся нашей республики, документом, подписанным Борисом Николаевичем. После этого многим стало понятно, какие надо иметь связи и как настойчиво нужно с ними работать.

Ельцин еще не раз приезжал в Коми и лично при мне подписал пять указов. И все они способствовали тому, чтобы республика развивалась. Особенно я дорожу подписанным им документом, согласно которому с 1 апреля 1992 года Печорский, Ижемский, Усть-Цилемский районы отнесены к районам Крайнего Севера, а город Сыктывкар и еще ряд районов – к местностям, приравненным к районам Крайнего Севера. Это была наша большая победа. Еще один важный документ – утвержденное Президентом России Ельциным решение «Об установлении специальных железнодорожных тарифов на перевозку углей Печорского бассейна». Я давал Борису Николаевичу во время его визита в Воркуту в 1996 году написанный от руки черновик. Он его подписал прямо в предбаннике шахты.

– В шестидесятые годы Вы занимались строительством Сыктывкарского ЛПК, но в девяностые участвовали в его приватизации. Вам было не жаль, что такое крупное предприятие «уплывает» из рук государства?

– Я не знаю, кто сегодня его хозяин, но тем, что при мне его купила австрийская компания «Нойзидлер», я могу только гордиться. Она работала очень эффективно. Ни у правительства республики, ни у сыктывкарцев, ни тем более у работников предприятия никаких претензий к австрийцам не было.

– Команда Спиридонова состояла из людей ярких, каждый со своим мнением. Трения в таких случаях неизбежны. Как в подобных ситуациях решались важные для республики вопросы? Приходилось ли спорить с самим Юрием Алексеевичем?

– Вы правы, мы были очень разными. Но я, по крайней мере, никогда ни с кем не скандалил. Спиридонов – яркая личность и всегда имел собственное мнение. Если собирались замы и кто-то высказывал иную, чем у него, точку зрения, то он говорил: «Я тебя послушал, а теперь ты послушай меня». И на этом споры заканчивались. Он же был главой республики. Характер имел жесткий, но это нас зачастую спасало, особенно при работе с угольщиками.

– С воркутинскими шахтерами у Вас, как я понимаю, было много проблем. Они часто бастовали, перекрывали железную дорогу, а летом 1998 года несколько месяцев сидели в Москве возле Белого дома, стучали касками, требуя погашения долгов по зарплате. Как Вы со всем этим справлялись?

– Да, я за все это отвечал. Ельцин в эти годы подписал указ о создании Межведомственной комиссии по социально-экономическим проблемам угледобывающих регионов, я вошел в ее состав от Республики Коми и каждый квартал ездил в Москву. Возглавлял комиссию в ранге первого вице-премьера Анатолий Чубайс. Надо отдать ему должное – он нас тогда поддерживал и существенно помогал. Тогда это был решительный человек, а о том, что с ним происходит сейчас, судить не мне.

– В 2002 году, после поражения Юрия Спиридонова на выборах главы республики, Вы покинули свой высокий пост. Вы уходили с тяжелым сердцем? Оставалось ощущение, что что-то недоделали, что-то не успели?

– Я и сейчас с тяжелым сердцем вспоминаю свой уход, и причины тому разные. Например, накануне, в 2001 году, я подписал указ о завершении строительства сыктывкарского аэропорта в Соколовке. Сыктывкар – единственная региональная столица, где самолеты садятся по ночам в самом центре города. А что будет, если какой-нибудь авиалайнер упадет прямо на жилые дома? Новый аэропорт был практически готов, к нему подвели железную дорогу, были решены топливные проблемы, уже была сдана взлетно-посадочная полоса. Но его забросили и, видимо, он уже никогда не будет достроен.

– А были ли какие-то личные переживания по поводу потери высокого статуса?

– Ничего такого не было. Но я и сейчас горжусь своим последним шагом. Когда я остался не у дел, позвонил Виктору Вексельбергу (председатель совета директоров группы компаний «Ренова». – прим.), и он мне предложил продолжить строительство бокситового рудника. А это мое родное дитя. Еще в годы моей работы в отделе промышленности Коми обкома Иван Павлович Морозов меня вызвал и сообщил, что геологи обнаружили на Тимане бокситы, и поручил мне этим делом заняться. И вот, начиная с этого дня и до ввода рудника я этим вопросом занимался, никому не поручал. Трудный был объект и стоил мне моего здоровья. Москва нас не поддерживала, руководитель «Союзглавалюминия» Зайцев считал, что лучше ввозить алюминий из Николаева, а то и из Австралии. Правительство Свердловской области, где располагается Уральский алюминиевый завод и куда мы должны были сбывать наши бокситы, категорически отказало. А без сбыта решить вопрос о разработке бокситов нельзя.

– И как же вам удалось пробить этот проект?

– А вот удалось! Мы из Чиньяворыка зимой трактором проложили путь до железной дороги и шесть вагонов боксита отвезли на тот самый Уральский алюминиевый завод. И там специалисты определили, что качественные характеристики наших бокситов значительно лучше тех, которыми они до сих пор пользовались. Поэтому согласились работать с ними. Но необходимо было построить 176 километров железной дороги. Для этого Вексельбергу пришлось занять деньги в Канаде, но дорогу проложили. И после этого дело пошло. Следующим шагом должен был стать глиноземный завод под Сосногорском и алюминиевый завод в Печоре. Оба проекта были согласованы, проведены коммуникации, но у новой власти не хватило политической воли довести их до конца.

– Последние годы Вы уже «чистый» пенсионер, живете в Королёве Московской области. Чем вы занимаетесь? Нет ли желания написать мемуары?

– Пробовал писать, но пока отложил. А пока езжу в Москву, в Представительство Республики Коми. Приглашают, спрашивают совета. Жизнь продолжается!

Александр Михайлович Окатов родился 7 октября 1939 года в д. Алешковская Шенкурского района Архангельской обл. В 1962 году окончил Архангельский лесотехнический институт, а в 1968 году – Ленинградскую высшую партийную школу. С 1962 года работал старшим инженером по сплаву, техноруком Митрофановского леспромхоза Троицко-Печорского района. С 1963 по 1984 год находился на комсомольской и партийной работе: первый секретарь Троицко-Печорского райкома ВЛКСМ (1963–1964 гг.); заведующий отделом комсомольских организаций Коми обкома ВЛКСМ (1964–1966 гг.); инструктор отдела организационно-партийной работы Коми обкома КПСС (1966– 1968 гг.); заведующий организационным отделом, секретарь, второй секретарь Сыктывкарского горкома КПСС (1968–1980 гг.); заведующий отделом промышленности Коми обкома КПСС (1980–1984 гг.).

С 24 декабря 1984 года по 23 июня 1988 года Александр Окатов – председатель исполкома городского Совета народных депутатов Сыктывкара. В 1988 году был назначен заместителем председателя Совета министров Коми АССР – председателем Государственного планового комитета, в 1990 году стал первым заместителем председателя Совета министров Коми АССР.

С июня 1994 по январь 2002 года Александр Окатов – первый заместитель Главы Республики Коми. В 2002–2008 годы был представителем ОАО «СУАЛ-Холдинг» в Республике Коми. В 1995–2002 годы был председателем Совета Коми регионального отделения Всероссийского общественно-политического движения «Наш дом – Россия».

Награжден медалью «За доблестный труд», орденами «Знак Почета» (1971 г.), Трудового Красного Знамени (1981 г.), «За заслуги перед Отечеством» IV степени (1996 г.), медалью Жукова (1995 г.), юбилейной медалью Народной Республики Болгария «40 лет социалистической Болгарии» (1984 г.). Заслуженный работник народного хозяйства Республики Коми. Почетный строитель России. 26 мая 2006 года ему присвоено звание «Почетный гражданин города Сыктывкара».

Беседовал Игорь БОБРАКОВ

Фото из архива Александра Окатова и Викентия Козлова